Титан. Жизнь Джона Рокфеллера

«Они созданы в соответствии с политикой, которую твой дед Рокфеллер принял по отношению к своим детям и которой, я надеюсь, в будущем последуют твои дети… Как ты знаешь, дед и я всегда ясно осознавали обязанности, неизбежно возникающие при обладании богатством. Он верит, как и я, что эти обязанности и возможности, которые они несут для полезной жизни и бескорыстного служения человечеству, следует разделять с людьми следующего поколения, когда и как только они достигли такого возраста и пришли к такой зрелости, которая оправдывает это доверие»¹⁹.

Сто два миллиона долларов, которые Младший оставил наследникам, были колоссальной суммой, но составляли лишь часть унаследованных им денег. Между 1917 и 1960 годами Младший отдал пятьсот тридцать семь миллионов напрямую и еще пятьсот сорок миллионов долларов через филантропические организации Рокфеллера. (Младший не оставил себя бедняком: в 1950-х годах он все еще держал около двухсот миллионов долларов, тогда как его потомки мудро инвестировали наследство и в 1996 году стоили более шести миллиардов двух миллионов долларов.) Младший выплатил и триста семнадцать миллионов долларов налогов федеральному, региональному и местному правительствам. Поэтому, каковы бы ни были хищения Рокфеллера, значительная часть денег, в конечном итоге, превратилась в результативные проекты и вернулась в общественную казну. Однако «Стандард Ойл» вызвала такое негодование, что, возможно, только щедрость невероятного масштаба могла смягчить воспоминания о хищном монополисте.

* * *

Ходило много преждевременных рассказов о кончине Рокфеллера, а его привычка не раскрывать свое состояние здоровья держала прессу в полной боевой готовности. В 1934 году, девяностопятилетний, он пережил бронхиальную пневмонию, угрожавшую помешать ему достичь ста лет, но восстановился. Его вес упал ниже девяноста фунтов (ок. 40 кг), и он решил окончательно покинуть Кайкат. Он загрузил частный железнодорожный вагон фруктами, овощами, молоком и канистрами с кислородом и отправился в Кейсментс, где и осел постоянно. Полный решимости протянуть еще пять лет, он значительно облегчил свой распорядок, чтобы сохранять энергию. Больше никакого гольфа, дневных проказ на машине, прогулок по саду. Он снял дорогие седые парики и никогда больше не надевал их. Его шаг замедлился, слуги начали двигаться в его медленном ритме, и, казалось, дом в Ормонд-Бич накрыла сумеречная тишина. Внимательный и наблюдательный, умудренный жизнью маленький человек часами сидел на веранде. Для поддержания мышечного тонуса ног он каждый день садился на велотренажер в своей комнате и медленно крутил педали. Когда 8 июля 1935 года ему исполнилось девяносто шесть лет, его страховой компании, согласно старой традиции, пришлось выплатить ему пять миллионов долларов, номинальную стоимость его страховки. Согласно современным актуарным таблицам только один человек из ста тысяч живет так долго.

Старик, всегда готовый принять перемены, любил смотреть дома голливудские фильмы, особенно с фигуристыми блондинками, такими как Джин Харлоу. Но его жизнь все еще вращалась вокруг религии, и, когда он был слишком слаб, чтобы идти в церковь, он слушал службы по радио на тумбочке у кровати. Мыслями он обратился к вечности. Однажды, прощаясь с Генри Фордом, Рокфеллер сказал ему: «До свидания, встретимся на небесах». И Форд ответил: «Встретимся, если попадете туда»²⁰. Но Рокфеллер, похоже, точно знал, что Господь – не один из радикальных критиков общества и вознаградит его в том мире. Он завел новый порядок, пел гимны под аккомпанемент скрипача, который приходил в дом. Но при всей его религиозной уверенности смерть оставалась единственным неупоминаемым предметом для Рокфеллера. «Никогда он не говорил о смерти по отношению к себе; он всегда говорил о жизни, активности, о достижениях», – сказал Младший²¹

.

В начале 1937 года, когда Рокфеллер близился к девяноста восьми годам, его тело было слабым, но ум все еще оставался ясным. «Отец в полном порядке, – написал Младший старому другу в марте 1937 года, – даже лучше, чем последний год или два. Мы прекрасно проводим с ним здесь время, и погода прекрасная»²². Он все еще играл на бирже и наслаждался своей неизменной комедией с миссис Эванс. В субботу, 22 мая, он сидел на солнце, и Эванс сказала ему: «Господин Рокфеллер, солнце придало вашему лицу цвет. Вы выглядите намного лучше». Когда в ответ он просто сверкнул улыбкой без слов, она добавила: «Господин Рокфеллер, вы ничего не сказали о том, как выгляжу я». Из своего кресла он галантно поклонился и сказал: «Миссис Эванс, это потому, что я никогда не могу воздать предмету должное»²³. В тот же день он выкупил закладную организации, которая так глубоко повлияла на него – Баптистской церкви на Юклид-авеню.