То, что не убивает

Дверь сплошным ковром покрывали затёртые маркировки — жёлтые треугольники, красные треугольники, какие-то гаечные ключи, лопаты, бульдозеры и ещё чёрт знает что. Поверх всех этих иероглифов была начертана крупная надпись «Не стучать!»

Разумеется, первым же делом я нарушил этот запрет и забарабанил в дверь, стремясь не столько вызвать кого-нибудь, сколько проверить её на прочность.

— Ты сдурел? — послышался слабый голос напарника.

— А у тебя есть идеи? — проверка показала, что вломиться внутрь я не смогу при всём желании.

Эрвин хихикнул:

— Подсади меня.

— Смешно, — я смерил взглядом пятиметровую стену, над которой торчали гусиные шеи фонарей. В их свете пейзаж саванны казался чужим и холодным, будто мы очутились на планете, которая вращалась вокруг голубой звезды. — Эй! — я продолжил ломиться. — Кто-нибудь! Человеку плохо!

— А вот это очень верное замечание, — согласился скаут.

— Заглохни! — раздражённо огрызнулся я. — Э-эй!..

Сверху послышалось жужжание. Я вскинул голову и увидел зависший над ограждением серый дрон, который шевелил объективом камеры, присматриваясь к двум странным старикам.

Вместе с объективом шевелился и короткий, но пугающе крупнокалиберный ствол, торчавший из брюха патрульного летуна. В нахождении под прицелом не было ничего приятного (кто знает, что творится в электронных мозгах?), но думать следовало раньше.

Я поднял руки:

— Не стреляйте! Мы граждане Корпа! Нас похитили! Тут пострадавший! Помогите!

Пауза затягивалась, с каждой секундой усиливая моё беспокойство.

Наконец дрон скрылся за стеной (я с облегчением выдохнул), но через пару секунд вернулся и принялся нарезать над нами круги, охватывая всё больший радиус. Похоже, смотрел, не привели ли мы незваных гостей.

— Всё равно это дурацкая идея, — подал голос Эрвин. — Копы уже наверняка всё оцепили.

— Не факт, — я так и стоял с поднятыми руками, провожая взглядом дрона, к которому присоединился напарник.

— Это почему?

— Мы на чужой территории. Сильно сомневаюсь, что операция за чертой города была официальной, а это означает либо ограниченные силы, либо определённый уровень секретности. И то и другое может сыграть нам на руку.

— Складно излагаешь…

Складно-то складно, но я сам не особо полагался на свою теорию: просто не было больше ни сил, ни желания придумывать ещё один хитрый план по скрытному проникновению на суперохраняемый объект. Хотелось либо попить и прилечь, либо наконец умереть и прекратить весь этот ужас.

А ещё — вытащить осколки стекла изо лба, чтобы любое движение мимических мышц не вызывало ощущение, будто меня прикладывали мордой о поднос с хрусталём.

— Ну и ладно, — то ли согласился со мной, то ли просто подумал вслух Эрвин. — Всё равно мы давно спалились.

Дроны просканировали саванну вокруг нас и зависли, всё так же пугающе уставившись на нас линзами камер.

— Не улетели, не атаковали… — заметил я. — Значит, помощь уже в пути. Как ты?

— Отвратительно, — простонал Эрвин. — Ты был прав. Не стоило мне пить ту воду.

— Да неужели, блядь, — прошипел я и сел на бетон, прислонившись спиной к холодной шершавой стене. Хорошо. Прохладный ветерок приносит горькие травяные запахи и охлаждает разгорячённое тело. Громко стрекочут насекомые, где-то далеко гудят двигатели машин и стучат колёса поездов, а над головой сверкают звёзды и перемигиваются пассажирские самолёты. «Не отключиться бы…»

Из-за сильного жара Эрвин в тепловизоре светился ярко, как костёр. Бедолага лежал на спине, тяжело дыша, и оранжевый воздух из его лёгких взмывал вверх, меняя цвет, растворяясь и остывая. Это очень напоминало картинку с прогноза погоды на ТВ: всякие красно-жёлто-зелёные завихрения циклонов и антициклонов, области с разным давлением и так далее.

«Скорее», — мысленно умолял я тех, кто спешил к нам. Или не спешил?.. Чёртовы дроны не умели говорить, и потому оставалось загадкой, обратили на нас внимание или проигнорировали.

«Скорее», — и всё равно кто там, хоть полиция, хоть бандиты, хоть головорезы Мамы, хоть сам дьявол.

Последние силы уходили, ветерок обдувал лицо, покрытое коркой грязи и запекшейся крови. Я закрыл глаза, чувствуя, как мир вращается и уходит из-под ног. Нет-нет, сознание сейчас точно терять нельзя, как бы ни хотелось пустить всё на самотёк.

Режим энергосбережения, автоматически включившийся у моего железа, заставил вспомнить, сколько мне на самом деле лет. Я крупно задрожал всем телом, руки и ноги налились неподъёмной тяжестью и отказывались шевелиться.

«Ну же, торопитесь! И захватите с собой воды».

И в тот момент мне было совершенно плевать, чем всё закончится, — лишь бы закончилось побыстрей.

Удар.

Второй.

Кто-то ломился к нам с той стороны двери и приглушённо ругался:

— Заело! Сто лет, поди, не открывали.

— Тут и краски, гляди, десять слоёв.

— И насрано!

— Если б ты не сделал платный сортир, то не было бы!

— Заткнитесь и тяните!

Я поднял голову и помахал дронам. Эрвин попытался встать на четвереньки, но завалился на бок и застонал:

— Я не переживу этого, Маки. Просто не переживу.

Тем временем за дверью велась оживлённая дискуссия.

— А ты код правильно вводил?