То, что вы хотели

Мне хотелось орать нечто вроде “Ай да Пушкин, ай да сукин сын!” Нет, не зря я стал первым в истории человечества триллионером. Я самый обыкновенный гений! Простой такой, дружелюбный и демократичный, но о-очень, о-очень умный. Войдя на рассвете в дом, я разбудил Линду и, захлебываясь от возбуждения, быстро поведал ей о придуманном мною фантастическом способе решения всех наших проблем. Закончив рассказ, я ликующе завопил: “Ай да Градов, ай да сукин сын!” – и гордо посмотрел на свою подругу.

– Действительно сукин… – как-то странно произнесла Линда и жалобно добавила: – А может, не надо, Вань, а?

– Почему?

– Вспомни своего отца, возможно, он прав, возможно, все, кроме нас, правы, возможно, мы поторопились.

– Почему?

– Человеку разумному как виду около трехсот тысяч лет, и двести девяносто тысяч из них он немногим отличался от животных, – сказала Линда, явно нервничая, но стараясь успокоиться. Это ей удалось, и дальше, почти до самого конца, она говорила ровным, даже занудным тоном университетского профессора.

– Ближайшие родственники человека – это шимпанзе (обыкновенный и бонобо). Они, кстати, обладают довольно развитым интеллектом. Наиболее талантливые из них овладевают языком жестов, используют до трех тысяч понятий и способны делать философские обобщения. Средний работяга из Детройта в повседневной жизни использует такое же количество слов и вряд ли по интеллекту намного превосходит шимпанзе. Вполне возможно, что и уступает ему. Не следует забывать и то, что человек – один из самых агрессивных представителей фауны. Чуть ли не единственный вид, представители которого массово убивают себе подобных. Есть гипотеза, что неандертальцы были намного умнее, а главное, добрее человека разумного. Но этот разумный уничтожил их и даже не поперхнулся…

Примерно около десяти тысяч лет назад, с освоением сельского хозяйства, произошел скачкообразный рост численности людей и появились первые зачатки социальной жизни, то есть цивилизации. Но что это оказалась за цивилизация? То, что нам о ней известно, позволяет предположить, что за основу была взята модель стаи шимпанзе бонобо. Во главе стоял альфа-самец, которому доставались лучшие куски добычи и самки, ниже находились бета-самцы и угнетенное большинство. Только, в отличие от групп шимпанзе, стаи людей, ныне зовущиеся нациями и государствами, вели между собой непрерывные и кровопролитные войны. Потому что были умнее и прекрасно понимали, что отнять проще, чем добыть или заработать.

В более-менее неизменном виде эта полузвериная цивилизация существовала до промышленной революции и возникновения капитализма. А это произошло около четырехсот лет назад. В то время технологические достижения потребовали вовлечения в экономику большего количества людей с большими степенями свободы. Возник спрос на образование – управлять паровой машиной или ткацким станком все же сложнее, чем мотыгой или плугом. Но рабство в прямом, неприкрытом виде существовало еще очень долго. В России его отменили лишь в 1861 году, в оплоте демократии и свободы США – в 1865-м. Но и то, что возникло на месте рабства, немногим от него отличалось. Альфа-самцами становились особи, обладающие наибольшим количеством кругляшков из желтого мягкого металла, которые со временем сменились яркими цветными бумажками, а потом и криптовалютой. В остальном же звериная сущность человека никуда не делась. Более того, никогда человечество не знало таких масштабных войн и катастроф, как при капитализме. Одна Вторая мировая война чего стоит…

А теперь сравним: три сотни тысяч лет истории развития человечества и всего десять тысяч лет развития цивилизации. Мы с тобой живем в мире, где всего сто пятьдесят лет назад отменили рабство, где последняя большая война произошла семьдесят семь лет назад и унесла не менее семидесяти миллионов жизней. Где сорок лет назад сжигали геев, а тридцать лет назад люди на одной шестой части суши существовали в железной беспросветности за железным занавесом. Где до сих пор большинство, угнетаемое меньшинством, живет в нищете и унижении. Где люди ежедневно убивают друг друга тысячами даже и без всяких войн, так что предки этих людей, шимпанзе бонобо, кажутся по сравнению с ними ангелами с крылышками. И в этом мире, этим людям ты решил дать свободу? А в своем ли ты был уме, Иван? Может, мы оба двинулись рассудком?!

Я до сих пор помню каждое ее слово. Но важнее слов была интонация. Под конец своей речи она сбилась с профессорского тона и буквально орала. Линда никогда не повышала голос. Смотреть на нее орущую было удивительно и страшно. Я впал в ступор, я не знал, что возразить и нужно ли возражать, поэтому от шока высказал первую же глупую мысль, пришедшую в голову:

– А что, в Америке правда так поздно рабство отменили? Я думал, в России позже всех…

– Правда, – твердо ответила Линда. – В 1865 году, в результате гражданской войны между Севером и Югом.