Только анархизм: Антология анархистских текстов после 1945 года

Насколько мне известно, современные анархисты не сочинили ни одной литературной утопии⁹. Под термином «литературная утопия» я понимаю беллетристическое произведение, изображающее идеальное общество. Большинство таких утопий, вроде «Государства» Платона, авторитарные¹⁰

. Поскольку жители утопий не замечают ничего утопического в своих обществах, в повествование вводится чужак – моряк, потерпевший кораблекрушение, путешественник во времени, исследователь или посланник – чтобы стать рассказчиком этой истории. Однако эта история как история – и не история в общем-то. Жители Утопии проводят Чужестранцу экскурсию и рассказывают, как чудесна их жизнь. Вот и весь сюжет. Ничего особенного не происходит. Нет персонажей, которые, взаимодействуя между собой, оказывали бы влияние один на другого, или, по крайней мере, их взаимодействие открывало бы им себя и друг друга. Их взаимоотношения обезличены или в лучшем случае поверхностны. «Государство» Платона, первая в истории утопия, написана в форме диалога, но все размышления и почти все речи в ней принадлежат Сократу. Позднейшие утопии, например, те, что были написаны Томасом Мором, Фрэнсисом Бэконом, Томмазо Кампанеллой, Уильямом Моррисом, Уильямом Дином Хоуэллсом, Шарлоттой Перкинс – да даже «Потерянный горизонт» Джеймса Хилтона (о стране «Шангри-Ла») и «Экотопия» Эрнста Калленбаха, – в точности соответствуют шаблонам, заложенным Платоном и Мором. Лишь только в литературных антиутоттях — Джонатана Свифта, Евгения Замятина, Олдоса Хаксли и Джорджа Оруэлла – присутствует некое развитие, конфликт или трагедия. Хотя утопии и антиутопии бывает нелегко отличить друг от друга¹¹

.

Хотя это уже стало клише, я процитирую анархиста Оскара Уайльда: «Что это, Утопия? Но если в мире она отсутствует, на такую карту мира не стоит и смотреть, потому что не увидим той земли, куда всё время стремится Человечество. Однако лишь ступив на этот берег, оно оглядывает горизонт и, завидев лучшие земли, устремляет свой парус в иные пределы. Прогресс есть претворение Утопий в жизнь»¹². Мне не стыдно признать, что «Рай возможен»¹³

.

Работа «Коммунитас: Средства к существованию и образы жизни», написанная Персивалем и Полом Гудманами, впервые изданная в 1947 году, посвящена городскому планированию. Что удивительно, им удалось сделать эту тему интересной. После обзора современных им теорий братья Гудманы разумно посчитали, что цели должны определять средства. Они представили три парадигмы локального сообщества, основанные на различных подробно разработанных вариантах выбора. Все из них лучше, чем статус-кво, поскольку каждая из этих парадигм, по меньшей мере, имеет смысл при своих собственных условиях. Первая – это «Город эффективного потребления» – в сущности, рационализованное общество потребления. Вторая – «Плановая безопасность с минимальным регулированием» – предлагает двухуровневую экономику: гарантированные доход и безопасность на самом основном уровне, а для тех, кто хочет большего – почти нерегулируемую рыночную экономику Это очень похоже на сегодняшние предложения безусловного базового дохода. Такая система не является анархистской, хотя был один анархист, который считал иначе¹⁴.

Но то, чего действительно хотели братья Гудманы, называлось «Новое сообщество: Ликвидация различия между производством и потреблением». Пол Гудман был широко известным комментатором событий в общественной жизни в 1950-е и 1960-е годы. Также он был анархо-коммунистом, но редко говорил об этом в культурной компании. Эта третья парадигма, верная утопической традиции, нивелирует различие между производством и потреблением, между городом и сельской местностью, между умственным и физическим трудом, и почти что разницу между работой и игрой.

Хаким Бей (псевдоним Питера Ламборна Уилсона) – современный американский постлевый анархист. Он и в самом деле, как писал Мюррей Букчин, является «одним из самых отталкивающих примеров анархизма образа жизни»¹⁵: декадентским, гедонистическим, иррациональным, мистическим, постмодернистским и т. п. На этот раз Букчин неправ лишь в основном, но не полностью. Бей – некогда мой личный друг – в некоторой степени действительно всё это в себе воплощал. Он специализируется на поверхностном синтезе противоположностей. Он представляет собой нечто вроде идеологического оппортуниста. Он пытался синтезировать примитивизм, антиработу и высокие технологии в «духовный палеолитизм»¹⁶, вызвав этим негодование у верховного жреца примитивизма Джона Зерзана¹⁷. И Букчин, и Зерзан – вероятно, никогда больше ни в чём не соглашавшиеся друг с другом – осудили его как постмодерниста.