Том 1

дого пленного офицера и стал описывать смерть воина, свергнутого в пропасть руками Хейворда. После этого вождь упомянул об участи индейца, висевшего между не¬ бом и землей, даже изобразил всю страшную сцену его ги¬ бели. Он схватился за ветвь одного из деревьев, представил последние минуты, судорожные движения и самую смерть несчастного. Рассказал он также, каким образом погибал каждый из их друзей, упоминая о мужестве и признанных добродетелях убитых. По окончании этого рассказа голос индейца снова изменился -г- зазвучал тихо, скорбно, жа¬ лобно; в нем слышались горловые ноты, не лишенные му¬ зыкальности. Магуа говорил о женах и детях убитых, об их одиночестве, о горе и, наконец, напомнил о долге вои¬ нов, о мести за нанесенные им обиды. Внезапно повы¬ сив голос, придав ему выражение свирепой силы, он за¬ кончил свою длинную речь целым рядом взволнованных вопросов: — Разве гуроны собаки, чтобы выносить все это? Кто скажет жене Минаугуа, что его скальп достался рыбам и что родное племя не отомстило за его смерть? Кто осме¬ лится встретиться с гордой матерью Вассаватими, не обаг¬ рив рук вражеской кровью? Что мы ответим нашим стари¬ кам, когда они спросят нас, где скальпы врагов, а у нас не окажется ни одного волоса с головы неприятеля? Женщи¬ ны будут указывать на нас пальцами. На имени гуронов ле¬ жит темное пятно; надо смыть его вражеской кровью... Голос Магуа заглушили бешеные восклицания, напол¬ нившие воздух, словно здесь, в лесу, сидела не маленькая кучка индейцев, а собрались огромные толпы. Все, что го¬ ворил Магуа, можно было прочесть на лицах окружавших его индейцев. На печальные речи его они отвечали сочув¬ ствием и грустью. Когда он призывал отстаивать свои пра¬ ва, они поддерживали его жестами одобрения; хвастливые проповеди они встречали дикими восторгами. При упоми¬ нании о мужестве взгляды их становились твердыми и су- ровыми; когда он указывал на потери, которые они понес¬ ли, глаза их загорались яростью; когда он заговорил о на¬ смешках женщин, дикари от стыда опустили головы, но его слово о мести задело самую чувствительную струну в душе гуронов; дикари поняли, что месть в их руках, и все поднялись с земли, изливая свою ярость в безумных кри¬ ках. Они обнажили ножи, подняли томагавки и ринулись .603

к пленникам. Хейворд бросился вперед и заслонил собой Кору и Алису. Он схватил первого из краснокожих, отча¬ янным усилием сдавил его и тем самым на секунду задер¬ жал толпу. Неожиданное сопротивление дало возможность Магуа принять участие в деле; закричав что-то, он привлек к себе внимание. Хитрыми речами Лисица помешал дикарям не¬ медленно решить участь пленников и быстро уговорил их продлить страдания несчастных жертв. Гуроны встретили его предложение громкими радостными криками. Двое тотчас бросились на Хейворда, третий схватил не¬ уклюжего преподавателя пения. Однако ни один из белых не сдался без отчаянной, хотя и бесплодной борьбы. Даже слабый Давид свалил на землю своего противника. Хей¬ ворда гуроны не могли одолеть, пока третий индеец, упра¬ вившись с Давидом, не подоспел им на помощь. После это¬ го Дункана скрутили и привязали к стволу того самого де¬ рева, на ветвях которого Магуа разыгрывал пантомиму, изображая смерть гурона. Когда молодой офицер пришел в себя, он увидел, что справа от него стояла, тоже привязан¬ ная к дереву, Кора. Она была бледна и взволнована, но ее твердый взгляд бесстрашно следил за каждым движением врагов. Слева Дункан увидел Алису; только прутья ивы, которыми она привязана была к сосне, поддерживали тон¬ кую фигуру светловолосой девушки; держаться на своих ослабевших ногах она не могла. Давид впервые вступил в борьбу и теперь был погружен в раздумье, не зная, достой¬ но ли это доброго христианина. Между тем гуроны собирались привести в исполнение свои страшные замыслы. Одни складывали хворост, щепки и коряги в большую груду для костра; другие пригнули вершины двух молодых деревьев к самой земле, собираясь привязать руки Хейворда к этим вершинам и потом отпу¬ стить деревца. Однако Магуа придумал еще более мрач¬ ную, более жестокую месть, сулившую ему особенное на¬ слаждение. Пока его товарищи перед глазами пленников приготов¬ ляли эти хорошо известные орудия пыток, Хитрая Лиси¬ ца подошел к Коре и со злобным выражением лица указал ей на ожидавшую ее неминуемую участь. — Ну, — произнес он, — что скажет дочь Мунро? Ее голова слишком прекрасна, чтобы покоиться на подушке 604