Том 1

в ряды мохоков и выступил против своего собственного племени. Бледнолицые выгнали краснокожих из тех лесов, в которых они охотились, и теперь, когда индейские пле¬ мена воюют, их ведет белый человек. Великий вождь при Хорикэне, твой отец, стоял во главе нашего отряда. Он приказывал мохокам делать то одно, то другое, и они его слушались. Он объявил: если индеец напьется огненной воды и придет в полотняные вигвамы его воинов, это не будет забыто. Магуа неосмотрительно раскрыл свой рот, и жгучий напиток привел его в хижину Мунро. Пусть дочь седовласого скажет, что сделал вождь. — Он не забыл своих обещаний и поступил справедли¬ во, наказав виновного, — ответила бесстрашная девушка. — «Справедливо»! — повторил индеец, бросая злобный взгляд на ее спокойное лицо. — Разве справедливо, сде¬ лав зло, наказывать за него? Магуа был сам не свой, гово¬ рила и действовала огненная вода, а не он. Не поверил этому Мунро. Вождя гуронов связали цри бледнолицых воинах и били, точно собаку! Кора молчала, не зная, что ответить на эти слова. — Смотри! — продолжал Магуа, срывая легкий лоскут ситца, который скрывал его раскрашенную 1*рудь. — Смот¬ ри: вот рубцы от ран, нанесенных ножами и пулями. Эти¬ ми шрамами воин может хвалиться перед своими сопле¬ менниками, но, по милости седовласого, на спине вождя гуронов остались знаки, которые он должен скрывать под разноцветными материями белых. — А я думала, — сказала Кора, — что индейский вождь терпелив, что его дух не чувствует и не знает боли, которую выносит его тело. — Когда чиппевеи 1 привязали Магуа к столбу и на¬ несли ему вот эту рану, — ответил краснокожий, показы¬ вая пальцем на глубокий шрам, — гурон смеялся им в глаза, говоря, что только женщины способны так нежно колоть. В те минуты его дух был в облаках. Но, когда он ощущал удары Мунро, его приниженный дух лежал под березой. Дух гурона никогда не опьяняется, и никогда ни¬ чего не забывает. — Но его можно успокоить. Если мой отец несправед¬ ливо поступил с тобой, покажи ему, что индеец способен 1 Чипп евёи — многочисленная индейская народность. 599

простить оскорбление и вернуть ему его дочерей. От майо¬ ра Хейворда ты уже слышал... Магуа сурово покачал головой: он не хотел снова вы¬ слушивать то, что в душе презирал. — Чего же ты требуешь? — продолжала Кора после нескольких минут томительного молчания, чувствуя, что благородный и великодушный Дункан был жестоко обма¬ нут хитростью дикаря. — Я требую того, что в обычаях гурона: добра за доб^ ро, зла за зло. — Значит, ты хочешь отомстить беззащитным доче¬ рям за обиду, нанесенную тебе Мунро? Разве не достойнее храброго мужа пойти прямо к нему и потребовать удовлет^ ворения? — Руки бледнолицых длинны, их ножи остры, — от- ветил дикарь и злобно засмеялся. — Зачем Лисице стано- виться под выстрелы воинов Мунро, когда в руках гурона душа седовласого! — Скажи, Магуа, что ты хочешь сделать? — произнес¬ ла Кора, делая величайшее усилие, чтобы говорить твердо и спокойно. — Хочешь ли ты отвести нас куда-нибудь в лесные чащи "или ты задумал еще большее зло? Разве нет таких подарков, которые могли бы загладить нанесенное тебе оскорбление и смягчить твое сердце? Прошу тебя, по крайней мере, освободить мою кроткую сестру, излей на одну меня всю твою злобу. Приобрети богатство, отпустив ее; удовлетвори свою месть, обрушив твой гнев лишь на одну жертву. Если старик потеряет обеих дочерей, он, ве¬ роятно, сойдет в могилу. Кто же тогда даст Лисице щед¬ рые дары? — Слушай, — снова сказал гурон. — Светлоглазая вер¬ нется на берег Хорикэна и все расскажет старому вождю* если только темноволосая девушка поклянется именем Ве¬ ликого Духа своих праотцев не солгать. — А что я должна обещать? — спросила Кора, сдер¬ живая ярость туземца своей женской гордостью и спокой¬ ствием. — Когда Магуа покинул гуронов, его жену отдали другому вождю. Теперь Магуа снова подружился с ними и вернется обратно к могилам своего племени, туда, на бе¬ рега Великого Озера. Дочь английского вождя должна идти с ним и навсегда поселиться в его вигваме. 600