Том 1

вообще когда-нибудь открывал. Ни я, ни сестра не видели его с поднятой крышкой. — Ты ошибаешься, Джудит, — спокойно заметила Хет¬ ти. — Отец поднимал крышку, и я это видела. Зверобой прикусил язык; он мог, не колеблясь, допра¬ шивать старшую сестру, однако ему казалось не совсем добропорядочным злоупотреблять слабоумием младшей. Но Джудит, не считавшаяся с подобными соображениями, быстро обернулась к Хетти и спросила: — Когда и где ты видела этот сундук открытым, Хетти? — Здесь, и много раз. Отец часто открывает сундук, ко¬ гда тебя нет дома, потому что при мне он делает и говорит все, нисколько не стесняясь. — А что он делает и говорит? — Этого я тебе не могу сказать, Джудит, — возразила сестра тихим, но твердым голосом. — Отцовские тайны — не мои тайны. — Тайны? Довольно странно, Зверобой, что отец откры¬ вает их Хетти и не открывает мне! — Для этого у него есть свои причины, Джудит, хоть ты их и не знаешь. Отца теперь здесь нет, и я больше ни слова не скажу об этом. Джудит и Зверобой переглянулись с изумлением, и на одну минуту девушка нахмурилась. Но вдруг, опомнив¬ шись, она отвернулась от сестры, как бы сожалея о ее сла¬ бости, и обратилась к молодому человеку. — Вы рассказали нам только половину вашей исто¬ рии, — сказала она, — и прервали ее на том месте, когда заснули в пироге, или, вернее говоря, проснулись, усльь шав крик гагары. Мы тоже слышали крик гагары и дума¬ ли, что он предвещает бурю, хотя в это время года на озере бури случаются редко. — Ветры дуют и бури завывают, когда угодно богу — иногда зимой, иногда летом, — ответил Зверобой, — и га¬ гары говорят то, что им подсказывает их природа. Было бы гораздо лучше, если бы люди вели себя так же честно и откровенно. Прислушавшись к птичьему крику и поняв, что это не сигнал Непоседы, я лег и заснул. Когда рассве¬ ло, я проснулся и отправился на поиски пирог, чтобы минги не захватили их. — Вы рассказываете нам не все, Зверобой, — сказала Джудит серьезно.— Мы слышали ружейные выстрелы под 128

горой на восточной стороне: эхо было гулкое и продолжи¬ тельное и донеслось так скоро после выстрелов, что, оче¬ видно, стреляли где-то вблизи от берега. Наши уши при¬ выкли к таким звукам и обмануться не могли. — На этот раз ружья сделали свое дело, девушка. Да, сегодня утром они исполнили свою обязанность. Некий воин удалился в счастливые охотничьи угодья, и этим все кончилось. Джудит слушала затаив дыхание. Когда Зверобой, по своей обычной скромности, видимо хотел прервать разговор на эту тему, она встала и, перей¬ дя через горницу, села с ним рядом. Она взяла охотника за его жесткую руку и, быть может бессознательно, сжала, ее. Ее глаза серьезно и даже с упреком поглядели на его загорелое лицо. —- Вы сражались с дикарями, Зверобой, сражались в одиночку, без всякой помощи! — сказала она. — Желая за¬ щитить нас — Хетти и меня, — быть можёт, вы смело схва¬ тились с врагом. И никто не видел вас, никто не был бы свидетелем вашей гибели, если бы провидение допустило такое великое несчастье! — Я сражался, Джудит, да, я сражался с врагом, и к тому же в первый раз в жизни. Такие вещи вызывают в нас смешанное чувство печали и торжества. Человеческая натура, по-моему, воинственная натура. Все, что произо¬ шло со мной, не имеет большого значения. Но, если сегодня вечером Чингачгук появится на утесе, как мы с ним усло¬ вились, и я успею усадить его в лодку незаметно для дика¬ рей или даже с их ведома, но вопреки их воле и желаниям, тогда действительно должно начаться нечто вроде войны, прежде чем минги овладеют замком, ковчегом и вами самими. — Кто этот Чингачгук? Откуда он явился и почему придет именно сюда? — Вопрос естественный и вполне законный, как я по¬ лагаю, хотя имя этого молодца уже широко известно в его родных местах. Чингачгук по крови могиканин, усыновлен¬ ный делаварами по их обычаю, как большинство людей его племени, которое уже давно сломилось под натиском белых. Он происходит из семьи великих вождей. Его отец Ункас был знаменитым воином и советником своего наро¬ да. Даже старый Таменунд уважает Чингачгука, даром что 129