Том 1. Произведения 1926-1937

— …двухоконною рукой / молиться начал, — Г. А. Левинтов выразил мнение, что в выделенном сочетании имплицирован символ двухперстного крестного знамения. Укажем попутно на название недошедшего до нас раннего произволения Введенского: Состояние двухперстного ощущения времени (См. Приложение III, № 90).

— Полет орла струился над рекой. / Держал орел икону в кулаке…..И ты орел аэроплан… — См. подробно об эсхатологической символике орла прим. к № 2, с. 57. Добавим, что такая символика непосредственно связана с мотивами возрождения я обновления: в идущей от античности традиции бестиариев орлу приписывается полет к солнцу, отчего его перья сгорают, с последующим падением в воду, из которой он снова выходит молодым (ср. Пс. 102, 5: «…обновляется, подобно орлу, юность твоя»), — ср. след, стих и примеч. к нему. Отметим также, что орел как существо солярное и воздушное является традиционным врагом и уничтожителем атонического змея, что особенно интересно при имеющихся у Введенского сравнениях со змеей земли (с. 147) и воды (моря — № 9).

— …сверкнешь стрелою в океан / или коптящей свечкой / рухнешь в речку. — Отметим соединение здесь эсхатологического мотива свечи с мотивом воды (с ее временной семантикой). Катастрофическая его реализация находит полную аналогию в стихотворении Сутки

(№ 27): Шипит брошенная в ручей свеча, / из нее выходит душа.

— Горит бессмыслица звезда, / она одна без дна… — Эта формула, ключевая для поэтики Введенского, стала некоторым ее символом; в частности, ее взял названием к своему обширному исследованию Некоторого количества разговоров (№ 29) Я. С. Друскин.

— Вбегает мертвый господин / и молча удаляет время. — См. замечания Я. С. Друскина в примеч. к с. 133.

20. Куприянов и Наташа^*

Машинопись с авторской правкой, принадлежавшая художнице А. И. Порет и подаренная ею К. Сапгир. Впервые опубликовано: [27] (неточный текст), Оригинальный текст был найден нами уже после нашей публикации пьесы по копии в 1978 г., однако были обнаружены лишь два разночтения.

По воспоминаниям Т. Л. Липавской и Я. С. Друскина, произведение было написано вскоре после августа 1931 года. Эта дата подтверждается и тем, что фрагмент — Кругом ничто не пело / когда она показывала свое хитрое тело — отмечен Д. И. Хармсом, который часто фиксировал интересовавшие его чужие строки, на обороте его собственного стихотворения «Узы верности ломаешь…», датированного 8 сентября 1931 года.

Разговор с Т. А. Липавской о Куприянове и Наташе,

записанный Я. С. Друскиным, приведен в ПСС, т. 2, с. 280–283.

«…Введенский как-то по-особенному увидел алчность и смрад греха: судаки, механизация греховного акта, отвращение, бездушность и мертвенность, пустынность, и все это — исчезающая видимость. Куприянов даже не умирает, а постепенно исчезает, рассеивается, как дым. И остается природа, предающаяся одинокому наслаждению. А над всем этим, отрицая все это, отрицая обман, хитрость природы и смерть — Спаситель на иконе: „единственная надежда: Христос воскрес“» (Введенский в «Серой тетради» (т. е. в № 34 — М. М.) (Я. С. Друскин). См. также: М. Мейлах [158]; К. Кузьминский

[138].

— …приводив тех свиных гостей… — В связи с интродукцией Введенским в текст не имеющих денотатов местоименных детерминативов, см. нашу вступит. статью ко второму тому.

— Пугая мелу горит свеча… — По поводу этого образа, одного из ключевых в произведении, см. примеч. к № 2, с. 47,— а в связи с его собственно эротическими, как здесь, импликациями, ср. №№ 23, 29.8 и 30 (карт. 1) и примеч. См. также ниже.

— Я даже позабыл, Маруся, / Соня… — В связи с произвольностью номинации, соответствующей, в данном произведении, безличности эроса (ср. ниже: любовь камней не состоялась), шире — с принципиальной анонимностью некоторых героев Введенского, см. примеч. к № 24 и замечания Я. С. Друскина (но поводу анонимности Эф) к № 19.

— И будем мы подобны судакам, — Куприяновское уподобление себя и Наташи судакам, которое он делает дважды в этом тексте (И мы не были подобны судакам — далее), повторяется, по-видимому, у Олейникова: «И если я судак, то ты подобна вилке» («Послание», — см.: [182, с. 124]).