Том 1 (XI-XII века)

В лето 6618. Идоша весне на половце Святополкъ, и Володимеръ, Давыдъ. И дошедше Воиня, воротишася. Того же лета пришедше половци <...> воеваша около Переяславля по селомъ. Того же лета взяша полонъ половьци у Чина.[764]

В то же лето бысть знаменье в Печерьскомъ манастыри февраля въ 11 день: явися столпъ огненъ от земля до небесе, а молнья освитиша всю землю, и на небеси погреме в час 1 нощи, весь миръ виде. Се сь же столпъ ста на тряпезници камяней, яко не видити хреста бяше, и стоя мало, ступи на церковь и ста надъ гробомъ Федосьевомъ, и потомъ надъ верхъ съступи, аки ко въстоку лицемъ, и потомъ невидимо бысть. Се же бяше не огнь, ни столпъ, но видъ ангельскый: ангелъ бо сице являеться ово столпомъ огненомъ, ово же пламеномь. Якоже рече Давидъ: «Творя ангелы своя духы и слугы своя огнь пламянъ,[765] и слеми суть повеленьемь Божьимъ, аможе хощеть Владыка, всихъ Творець, ангеломъ и человекомъ. Ангелъ бо приходить, кде благая места и молитвении домове, и ту показають нечто мало видинья своего, ово бо огнемь, ово столпомъ, ово инако, яко мощно зрети человеком, а не мощно бо зрети человекомъ естьства ангельскаго видити, аще и Моиси великий не возможе видети ангельскаго естьства: водяшеть бо я во дне столпъ облаченъ, а в нощи столпъ огненъ,[766]

то се не столпъ водяше ихъ, но ангелъ Божий идяше пред нимь в нощи и во дне. Тако и се явленье которое показываше, емуже быти хотяше, еже бо и бысть на второе лето. Не сий ли ангелъ вожь бы на иноплеменникы, супостатъ бысть, якоже рече: «Ангелъ предъ тобою предъидеть», и пакы: «Ангелъ твой буди с тобою»?[767] Якоже пророк Давидъ глаголеть: «Яко ангеломъ своимъ заповесть о тебе сохранить тя».[768] Якоже пишеть премудрый Епифаний: «Къ коей же твари ангелъ приставленъ: ангелъ облакомъ и мъгламъ, и снегу, и граду, и мразу, ангелъ гласомъ и громомъ, ангелъ зимы, и зноеви, и осени, и весны, и лета, всему духу твари его на земли, и тайныя бездны, и суть скровены подъ землею, и преисподьнии тьмы, и сущи връху

безны, бывшия древле верху земля, от неяже тмы, вечеръ, и нощь, и светъ, и день».[769] Ко всимъ тваремъ ангели приставлени, тако же ангелъ приставленъ къ которой убо земли, да соблюдають куюжьто землю, аще суть и погани. Аще Божий гневъ будеть на кую убо землю, повелевая ангелу тому на кую убо землю бранью ити, то оной земле ангелъ не вопротивится повеленью Божью. Яко и се бяше, и на ны навелъ Богъ, грехъ ради нашихъ, иноплеменникы поганыя, и побежахуть ны повеленьемъ Божьимъ: они бо бяху водими аньеломъ по повеленью Божью.[770] Аще ли кто речеть, яко аньела несть у поганыхъ, да слышить, яко Олександру Макидоньскому, ополчившю на Дарья и пошедшю ему, и побидившю землю всю от въстокъ и до западъ, и поби землю Егупетьскую, и поби Арама,[771] и приде в островы морьскыя; и врати лице свое взыти въ Ерусалимъ, побидити жиды, занеже бяху мирни со Дарьемь. И поиде со вси вои его, и ста на товарищи, и почи. И приспе ночь, и лежа на ложи своемь посреде шатра, отверзъ очи свои, види мужа, стояща над нимь и мечь нагъ в руце его, и обличие

меча его яко молонии. И запряже мечемь своимъ на главу цареву. И ужасеся цесарь велми и рече: «Не бий мене». И рече ему ангелъ: «Посла мя Богь уимати цесаре великии предъ тобою и люди многи, азъ же хожю предъ тобою, помагая ти. А ныне ведай, яко умьреши, понеже помыслилъ еси взити въ Ерусалимъ, зло створити ереемъ Божьимъ и к людемъ его». И рече царь: «Молю тя, о Господи, отпусти ныне грехъ раба твоего, аче не любо ти, а ворочюся дому моему». И рече ангелъ: «Не бойся, иди путемъ твоимъ къ Иерусалиму, и узриши ту въ Ерусалими мужа въ обличении моем, и борзо пади на лици своемь, и поклонися мужу тому, и все, еже речеть к тобе, створи, не преступи речи ему. В онь же день приступиши речь его, и умреши». И въставъ, цесарь иде въ Ерусалимъ и, пришедъ, въспроси ереевъ: «Иду ли на Дарья?» И показаша ему книги Данила пророка и рекоша ему: «Ты еси козелъ, а онъ овенъ, и потолчеши и возмеши царство его».[772] Се убо не ангелъ ли вожаше Олексаньдра, не поганъ ли побежаше и вси елини кумирослужебници? Тако и си погании попущени грехъ ради нашихъ. Се же ведомо буди, яко въ хрестьянехъ не единъ ангелъ, но елико крестишася, паче же къ благовернымъ княземъ нашимъ; но противу Божью повеленью не могуть противитися, но молять Бога прилежно за хрестьяньскыя люди. Якоже и бысть: молитвами святыя Богородица и святыхъ ангелъ умилосердися Богъ и посла ангелы в помощь русьскимъ княземъ на поганыя. Якоже рече и Моисееви: «Се ангелъ мой предыпоидеть предъ лицемъ твоимъ».[773] Якоже рекохомъ преже, зьнаменье се бысть месяца февраля въ 11 день, исходяще сему лету 18.