Гости подымают бокалы. Чокаются, размахивают картами-манифестом. Бросаются друг к другу лобызаться, отставляют бокалы и складывают листы манифеста в огромный карточный домик*
. По всему барьеру арены появляются толстенные городовые. С верхней площадки — царишко, царица, министры. Все, раздувая щеки, начинают дуть во всю силу. Карточный домик разлетается. От дутья затухают лампы, разбегаются гости. В эту минуту из-под купола падает брошенная бомба. Бомба разрывается, рассыпая листки прокламаций по всему цирку. Городовые и прочие дующие в испуге разбегаются. В разных концах арены разные люди по-разному пробегают и читают прокламацию. Обыватель берет прокламацию — пробегает, бросает и убегает. Поп пробегает прокламацию, крестится и бежит. Богач — рвет и сжимает кулаки. Крестьянин — любовно разглаживает, кладет за пазуху. Рабочий вчитывается, — зовет других, все серьезно и радостно слушают.Один
«Дана свобода собраний*, но собрания оцепляются войсками».Другой
«Дана свобода слова, но цензура осталась неприкосновенной».Третий
«Дана неприкосновенность личности, но тюрьмы переполнены заключенными».Первый
«Необходимо быть всем настороже и готовыми к бою».Бежавшие с перепугу городовые
осторожно приближаются к месту взрыва. Видят мирно читающих, бросаются со всей смелостью. Рабочие разбегаются. Полицейский бросается за одним, другой в это время наклеивает ему прокламацию на спину. Хохот. Городовые бросаются за наклеившим. Наклеивший ловко взбирается на трапецию. Городовые за ним, неуклюже путаясь в шашках и кобурах. Рабочий перебрасывается с трапеции на трапецию, расшвыривая прокламации. Городовые бросают погоню. Один толстяк повис на трапеции на собственной шашке. Городовые обтирают вспотевшие лбы. Всматриваются. Пятятся перепуганно. На длинных худых ногах-ходулях входит рабочий, на рукавах, как крылья, ленты с надписью «Забастовка». Рабочий взмахнул рукой. С другого конца кубарем катится полиция, следом тачки, на которых рабочие с грохотом вывозят фабрикантов. Все прокатываются между ходульных ног.Рабочие
(напевают) Виттевскую* куцую к черту конституцию. Выплюнем, не прожуя, царские подачки, из России буржуя́ вывози на тачке.Загораются киноэкраны. На экране идущий поезд, на другом — идущая конка, на третьем — работающий завод. Рабочий взмахивает рукой — замирает на остановленном кадре поезд, останавливается конка, цепенеет завод. Рабочий взмахивает рукавом — тухнут фонари. Полная темь.
1-й глашатай
Перекидывалась забастовка2-й глашатай
от завода к телеграфу,3-й глашатай
от телеграфа к вокзалу,4-й глашатай
от вокзала к по́рту.1-й глашатай
300 000 бросило работу.Праздник перед боем, и по городу праздномукаждый к бою готовился по-разному.Прожектор освещает разные углы арены и цирка, выделяя готовящиеся группы. Диван. На диване двое
лощеных либералов с чаем и с резолюциями. Нервничают, подымаются, надевают шляпы, потом снимают опять и садятся и снова вскакивают.1-й либерал
А по-моему, кадеты с приветственной речьюдолжны к забастовщикам выйти навстречу.2-й либерал
Не надо репутацию марать впустую.Забастовали без нас — и пусть бастуют.1-й либерал
А по-моему, и т. д.Фруктовая лавочка*
. Подходят покупатели. Покупают пустяки. Показывают пароль. Оглядываются, распахивают пальто, передают патроны и оружие. Скрываются. Лавочка отодвигается, под ней типография. Выходят люди с кипами и свертками прокламаций. Лавочка становится на место. Церковный иконостас. Поп благословляет дубинки, кастеты и револьверы черносотенцев.Поп
Христолюбивые воины, по совету иереябейте жидов — и еврея и не еврея.Сообразно моему евангельскому санусам я, конечно, мараться не стану.Верноподданные чувства погромом ознаменя,братие черносотенцы, кройте за меня.Во имя отца и сына и святого духа,крамольникам кастетом въезжайте в ухо.Прожектор освещает группу рабочих
. Вокруг станка разбросанные и уносимые кинжалы и пики.1-й рабочий