Том 11. Пьесы, киносценарии 1926-1930

Дорогу к дворцовым воротам занимают люди буржуйского вида, у каждого в руке обруч. На обручах надписи: «Война немцам», «Тюрьма рабочим», «Министры-капиталисты» и т. д. Керенский — рыжий — вскакивает по ступенькам, проныривая сквозь обруч. Открывает дворцовые ворота, восходит. Под балдахином кровать. Посредине бюст Наполеона. Керенский охаживает Наполеона, копируя фигуру. Устав, валится на царицыну кровать. Музыкальный клоун выходит на арену.

Клоун

   С «Авроры»       грохнул       выстрел резкий,   зарделись   флаги       в синеве…   И передернулся Кере́нский   от перепалки на Неве.

Арену заполняют вооруженные красногвардейцы. Залп. Наполеон показывает Керенскому кукиш.

Клоун

   Надел штаны и моментально   бегом     из Ленинграда вон.   В Париж       с царицыной двуспальной   сбежал       сей зам-Наполеон.

Новый залп. Керенский вскакивает. На автомобиле с курьерской скоростью уносится с арены.

Клоун

   Теперь       болонкою в Париже,   пораздобрев       с хозяйских благ,   он

   у французов       руку лижет   и лает       на советский флаг.

Темнота. На арене одни глашатаи, цифры меняются: 1918, 1919, 1920 и т. д.

1-й глашатай

   Буржуям жуть,       буржуям урон,   затеяли       бой упорный,   и десять лет       с десяти сторон   слетались       орлы да во́роны.

2-й глашатай

   Не цапать       во́ронам       наших мяс.   Пропали когти,       об нас обломясь.   Не взять нас       лапою голой.   Утроена       мощь       и ненависть масс   декабрьской       кровавой школой.

3-й глашатай

   Мы выбили       белых       орлов да ворон,   с победой       в боях пролетали.

4-й глашатай

   На новый   упорный       строительный фронт   сегодня       встает пролетарий.

Во всю арену глобусом карта пятилетки. Низ — чахлый плетень, за плетнем церковки — актеры на корточках с раззолоченными куполами вместо голов, вокруг пьяные — покачивающимися, падающими и снова поднимающимися бутылями. С двух сторон сходятся рабочие отряды. Шахтеры с лампами и кайлами, молотобойцы с молотами, швейники с иглами, лесорубы с пилами. Под шагами подламываются плетни, разбегаются церковки и бутыли. Кулак с лотком вбегает, осматривает карту и народище — располагается.

Кулак (осматривая карту)

   Ну и штука!       Разрисовано неспроста.   А ну-ка,       лабаз       раскину близ.   Стану в тени       торговать и врастать   в самый что ни на есть       социализм.

Рабочие строятся, вторя несложными движениями орудий работы. Кулака перекидывают от группы к группе.

Кулак

   Ну и приспособился,       ну и врос!   Электрификация —       аж искры из глаз!   Караул!       Насовсем и всерьез   изничтожают       кулацкий класс.

Кулак пытается нырнуть в просвет между толпами. В просвет впирается трактор. С трактора слазят крестьяне, группой вступая в общий рабочий марш.

Крестьяне

     Трактор сеял        и косил —     вышло        очень ладно.

(К кулаку.)

     Кулачье, не тратя сил,     опускайся на́ дно.

На помощь затертому кулаку, продираясь сквозь ряды, вваливаются на арену — папа римский^*, Пилсудский^*, Макдональд^*, Тардьё^*со свитами. Взявшись за руки, образуют круг. В центре оправляющийся от встряски, повеселевший кулак.

Папа

   Я, папа святейший,       обращаюсь к лиге:   Слушайте,       духовные       и светские лица!

   Давайте       в защиту       кулаков и религии   господу богу       смиренно молиться.

Антантовский круг обнажает оружие, саблями и револьверами делая кресты. Расступившиеся рабочие ряды делают шаг вперед. В антантовский круг падает бомба. Круг разбегается. Бомба раскидывает цветные листки прокламаций. В разных концах арены глашатаи читают в рупора.

1-й глашатай

   Папы и лорды —       долой свистопляс!   Умолкни,       святая шкода!   Весь мир       подымется       после нас,   как мы       после пятого года.

2-й глашатай

   Там,   где восстание терпит крах,   звереют       капиталовы       диктаторчики и царята.   Рабочий,       крепче       держи в руках   оружие       диктатуры пролетариата!

3-й глашатай