Поэма сетует, рыдая; драма страждетИ душу всю излить через актеров жаждет.На миг растрогана, спохватится толпа:«Затея автора ведь, право, не глупа:Он громы мнимые на мнимых шлет героев,Из наших слез себе посмешище устроив.Спокойна будь, жена; утри глаза, сестра».Неправда: в сердце ум; и в пламени костра,Зажженном мыслью в нем, мыслитель сам сгорает,Кровь самого творца из драмы истекает;Он узами существ, им созданных, пленен,Он в них трепещет, в них живет и гибнет он;И содрогается в творенье плоть поэта.Он с созданным — одно; когда, вдали от света,Творит он, — из груди он сердце рвет свое,Чтоб в драму заключить; ваятель бытиеИ плоть свою, — один на сумрачной вершине,Все возрождаясь вновь, — в священной месит глине;И тот, кто из слезы Отелло сотворитИль из рыдания Алкесту, — с ними слит.Всем творчеством его, — единым, многоликим,В котором он живет, истерзан злом великим, —Источник света в нем, творце, не истощен;Он человечностью всех больше наделен;Он — гений меж людьми, он — человек меж ними.Корнель — руанец пусть, но он душою в Риме.В нем мужество и скорбь — с Катонами родство.Шекспира бледен лик: не Гамлета, егоЖдет призрак роковой среди площадки темной,Меж тем как лунный диск за ней встает огромный.Поклен погублен тем, что вымышлял Арган;И хрип предсмертный — смех его! В морской туманСтремит ладью Гомер, с Улиссом путь свершая.В груди апостола, все тело сотрясая,Бьет Апокалипсис в ужасный свой набат.Эсхил! В тебе Орест безумьем зла объят;Гигантский череп был тебе судьбой дарован,О гневный, чтоб к нему был Прометей прикован.
Париж, январь 1834
VERE NOVO
[18]Как день смеется, юн, на розах, полных слез!Любовники цветов, прелестны вы средь роз!В жасминовых кустах, как и в барвинках нежных,Повсюду крыльев рой, слепящих, белоснежных;Порхают, резвые, и, трепеща, не разСожмутся вдруг и вновь раскроются тотчас.Весна! Коснется ль мысль посланий, устремленныхК красавицам в мечтах от грезящих влюбленных,Сердец, вверяющих бумаге весь свой жар,Несчетных писем «к ней», что пишут млад и стар,Любовью, хмелем их, безумством заполняя,В апреле читанных, разорванных в дни мая, —Покажется тогда: летят в лугах, в лесахПо воле ветерка и реют в небесах,Повсюду, в поисках живой души, порхают,От женщины к цветку, спеша, перелетаютКлочки посланий тех, любви былых гонцов,Отныне ставшие роями мотыльков.