Том 12 (XVI век, литература «обобщающих предприятий»)

В XVIII в. Степенная книга дополнялась, создавались ее продолжения. Так была составлена XVIII-я степень, посвященная правлению сына Ивана Грозного Федора Ивановича. В некоторых списках Степенная книга соединялась с произведениями, посвященными всемирной истории, становясь таким образом частью своеобразных сводов по всемирной истории.

Тот авторитет, которым пользовалась Степенная книга у своих читателей, выразился и в том, что, в частности, старообрядцы использовали ее в своих канонических спорах с официальной церковью. Вплоть до В. Н. Татищева Степенная книга служила ядром всевозможных сочинений по русской истории.

Текст Степенной книги издается по рукописи РГБ из собрания Пискарева, № 612, кон. XVI в. (по той же рукописи осуществлено издание Степенной книги в ПСРЛ, т. 21, ч. 1—2. Книга степенная царского родословия. СПб., 1908—1913) с сокращениями. Неисправные чтения исправляются по другим спискам Степенной книги, по ПСРЛ. Исправленные места набираются курсивом.

На примере сказания о княгине Ольге — первой княжеской биографии, вошедшей в «Степенную книгу», — можно представить особенности построения повествования в этом произведении. «Сказание» составлено на основе нескольких источников: летописного сказания об Ольге, ее «Жития» и церковной службы ей, «Похвалы князю Владимиру» инока Иакова и других агиографических текстов. Сравнение «Сказания» с соответствующими страницами «Повести временных лет» показывает, что повествование в летописи строже, насыщеннее фактами, во многом значительнее. Кроме того, в «Сказании» многие исторические факты и имена приводятся неверно — например, все, что связано с крещением княгини Ольги.

Авторство «Сказания об Ольге» приписывается Сильвестру. «Сказание», которое является в «Степенной книге» своего рода торжественным вступлением, отражает определенный этап в формировании идеологических представлений об истоках и значении самодержавной власти; оно было важным аргументом для обоснования исконного происхождения царской власти на Руси (Курукин И. В. Сильвестр и составление Жития Ольги Степенной книги // Теория и практика источниковедения и археографии отечественной истории. М., 1979. С. 51—60).

Рассказы об Ольге в древнерусской письменности восходят к долетописным (частью фольклорным) источникам. Сказание о ней вошло, по А. А. Шахматову, в древнейший летописный свод. В рукописях начиная с XIII в. сохранилось несколько типов повествовательных произведений об Ольге.

Имя княгини Ольги окружено легендами. Действительных фактов ее биографии мы знаем очень мало. О ее происхождении, месте рождения, возрасте существуют весьма различные мнения, основанные на интерпретациях тех немногих фактов, которые можно извлечь из летописных, агиографических и других источников, относящихся к раннему периоду русской истории. Самое распространенное мнение, восходящее к летописным и житийным сказаниям, — что Ольга была псковитянкой. Мнения расходятся относительно того, была ли она действительно простой перевозчицей или принадлежала к знатному роду. Агиографические памятники, более связанные с легендами, предпочитают первый вариант (о простой девушке, ставшей княгиней благодаря своей красоте и мудрости); однако размышления над историческими свидетельствами склоняют в пользу высокого положения Ольги. По-видимому, князь Олег сознательно выбрал для Игоря невесту, подобающую по рангу. О таком выборе говорит и тот факт, что, насколько можно судить по упоминаемым в летописях датам, пришлось дожидаться, пока невеста достигнет брачного возраста — в 903 г., когда согласно «Повести временных лет» Олег привез Игорю жену из Пскова по имени Ольга ей было семь—десять лет. О знатном происхождении княгини Ольги можно судить и по описаниям ее приема в Царьграде. Возможно, она была варяжкой (и родственницей Олегу, в честь которого названа). Леонид (Кавелин), найдя в собрании Уварова исторический сборник XV в. (в котором было сказано, что Олег женил Игоря «в Болгарех» и взял за него княжну по имени Ольга, «иже бе мудра зело»), впервые высказал точку зрения, что Ольга была болгаркой и происходила не из Плескова (Пскова), а из болгарского города Плескова. Болгарское происхождение Ольги дает возможность дать интересные объяснения некоторым другим фактам — например, пристрастию Святослава к городу Преславу и его интересу к болгарским делам, а упомянутый Константином Багрянородным поп Григорий в свите княгини Ольги в таком случае может оказаться тем Григорием, который перевел Хронику Амартола и Хронику Иоанна Малалы. Однако псковское (а не болгарское) происхождение княгини Ольги значительно сильнее опирается на свидетельства летописей и представляется более вероятным. Кроме всего прочего, вряд ли привезенная из Болгарии княжна могла быть язычницей.