Том 15 (XVII век)

Приехал к нимъ Илья Муромець да говорит имъ таково слово: «За то нам, Никита, бранитися не о чем, а вам стоять не за што! Вото вам платье светлое, дайте намъ свое платье калицкое!» Взговорит Никита таково слово: «За то нам, государь Илья Муромец, стоять не за што и спору чинить не о чемъ!» Дают с собя платье калицкое, они дают с себя платье светлое.

Взговорит Добрыня Никитичь таково слово: «Почто вы, Никита, ходили во Царьгород?» Говорит Никита таково слово: «Государь Добрыня Никитич! Ходили мы прямых вестей отведывать: естли столко цареградцких богатырей, итти ли им в Кеевъ город? И вести прямые неизменные: при царе богатыри похваляютца, хотят Кеевъ город наш ити взяти, и великого князя с великою княгинею в полон вести, а удалых богатырей, станных людий[749], под мечь всехъ приклонити, а злато и сребро покатимъ телегами».

Говоритъ в те поры Илья Муромець: «Слышите ли, мои товарыщи? За то хочю голову сложить — за государеву чашу и молитвы и за ево хлеб-соль великую». Оставливают свои добрыя коня на Смугре-реке и все свои изряды[750] богатырския, по одной емлют себе по булатной палицы, красного булату, перепуськного, и тое несут под гунями скорлатными. Да говорят меж собою пословицу: «Бога ради, богатыри, будьте к татарским речем стерпивы». Говорит Дворянин Залешанин: «Всех у нас пуще Олеша Попович, что он, де, пьян или не пьян, изо всех нас охочь бранитися; тотъ у нас багатырь кручиноват»

[751].

Пошли богатыри во Царьгород, а в те поры у царя столъ[752], а в столе подаютъ еству. Пришли богатыри на царевъ двор, и стали на земле перед красным окном, и учали просити милостины противу окна громким голосом. Каличные слышат гласы — сказали самому царю.

И слыша царь Косьтянтин гласы каличные, да говорит Тугарину Змиевичю: «Вели позвать калик тех, по речамъ — кабы русь пришла, попытай их о вестях о киевскихъ, то будет они ведают».

Позвали калик ко царю; царь учал калик спрашивать: «Скажите вы, калики перехожие!» Учалъ Илья Муромец говорити: «Ходим мы, государь, от великого князя Владимера Всеслаевича Киевского».

Против царя сидят Идол Скоропеевичь[753] богатырь, а ростомъ добре, не по обычею: меж очима у него стрела ладится, меж плечми у него болшая сажень, очи у него, какъ чаши, а голова у него, какъ пивной котел: посмотрить на него — устрашиться. Говоритъ царю Костянтину тако слово: «Государь-царь, вольной человекъ, попытай[754] ти о вестях, о киевских богатырех, сколко у великого князя Владимера богатырей, и каковы оне ростом, прытостью».

Царь учал каликъ спрашивать: «Скажите вы, калики перехожия, про кеевскихъ богатыри». Говорит Илья Муромець, сынъ Ивановичь: «В Кееве, государь, 32 богатыря да удалы не по обычею!»

Говорит Идол-богатырь: «Есть ли у вас славной богатырь Илья Муромец, каков онъ рожаем[755] и каков велик ростом? Посмотрить, де, на него — устрашитца. И вы посмотрите нашим богатыремъ». Говорит Илья Муромецъ: «И ты, государь, смотри на меня».

Взговорит багатыр Идол Скоропеевич: «Царь-государь Костянтин, не мешкай, государь, службою багатырьскою! Отпущай, государь, нас на Русь борзо[756] х Киеву, х князю Владимеру, и будет токо то не солгано..., што в Киеве». Возговорят богатыри: «И мы тебе, государю, приведемъ князя Владимера с великою княинею... богатыремъ и удалым молодцом под мечь поклонитымъ, и всем в Киеве учиним сечю великую, а злато и сребро покатимъ телегами. Тебе, государю, прибыль и славу добрую во вся орды, а себя в честь введем».

Взяла кручина молода Олешу Поповича, да говорит Олеша Поповичь таково слово: «Коли вы, багатыри, приедете х Киеву, тогды не узнаете дороги, куды вам бежати. А станете молодцевъ кеевских и учинете сечь великую, а покатятца головы татарския, а прольетца кровь горячая багатырей, цареградцких богатырей. Не пять у нас человекъ в Кееве, есть близко десятка человекъ!» Идолъ на него розкручинился[757].

Говорит Дворянин Залешанин: «С твоего, государь, меду опился!» Говорит Дворянин Залешанин Олеше Поповичю: «Уйми свое сердце багатырское, немошно намъ тебя нажюрить, ни наговорить[758]

». Говорит Олеша Попович: «А он наших богатырей ни во что ставит, и великого князя хулит, и иему посмехаетца!»

И Идол на него розкручинился. Говорит Дворянин Залешанин: «Из ума, государь, он выпиваетца!»

Говорит Идол-богатырь: «Скажите, калики, про кеевских богатырей, и каковы у них лошади удалы?» И с нимъ говорит Дворянин Залешанин: «По вся дни, государь, ведаем и лошади богатырские знаем».

Говорит Идол-богатырь: «Царь-государь, волной человекъ, после розпрошать, вели, государь, показать имъ свои лошади царьския».

Царь велел вывести свои лошади царския. Говорят калики перехожия: «Лутче тех шкап[759] в Кееве и простые лошади, а на богатырские лошади пристрашно посмотрить!»

Говорит Идол-богатырь: «Вели, царь-государь, показать имъ наши лошади богатырские». Царь велел вывести лошади богатырские.