Расскажет, что видал, как увозили цугом
Девицу в Сен-Дени в ночной туманный час,
А девка будто бы кричала и дралась.
От Лувра в Сен-Дени он хорошо отброшен!
Повязкой на глазах надолго огорошен.
Я написал ему, так дурачка дразня:
«Твоя красавица со мной. Ищи меня!
Обшарь вселенную. Ручаюсь адским пеплом,
Мы с ней вне Франции».
И подписался?
«Беглым».
Вдогонку кинется!
Хотел бы я взглянуть!
Пусть отправляется в свой безнадежный путь,
Сжимая кулаки и злобно зубы стиснув.
Так мы расплатимся с обидой ненавистной!
Где? Там?
Любовница шута!
Ужель она?
Ого! Любовницу украсть у горбуна!
А может быть, жену?
Жену иль дочь! Прелестно!
Семейство у шута? Мне не было известно...
Угодно вам?
Весьма!
Красавица, для вас
Бояться и дрожать еще наступит час
Пред королем.
Король — тот юноша? О небо!
ЯВЛЕНИЕ ВТОРОЕ
Бланш! Вы!
Гоше Майе!
Кем бы еще я ни был, —
Ошибка или нет, — я в упоенье вновь.
Моя красавица! Мой рай! Моя любовь!
Дай мне обнять тебя!
Нет, нет, король, оставьте!
Мне трудно говорить. Мне трудно верить правде.
Кто вы? Гоше Майе или король, увы, —
Но кем бы ни были, жалеть способны вы?
Способен ли жалеть? Боготворю безмерно,
Все, что сказал Гоше, я повторю наверно.
Любим тобой, люблю, — мы счастливы вдвоем.
Готов любить тебя и во дворце своем.
Ты думала, что я школяр иль прощелыга?
Но если жребий дал мне высшей власти иго,
Раз я рожден таким, — не станешь ты, дитя,
Бояться короля, мне за рожденье мстя.
Ведь я не виноват, что не хожу с котомкой!
О, если б умереть! Как он смеется громко!
Турнирам, праздникам, и танцам, и пирам,
Любовным радостям в лесу по вечерам,
Ста развлечениям, в полночи потаенным, —
Верь участи такой! Она дана влюбленным.
Мы два любовника, два друга, муж с женой.
Всем суждено стареть. По чести, жизнь — дурной
Обносок шелковый, потраченный с годами.
Блестит он кое-где любовью, как звездами.
Какой бы жалкой жизнь без блесточек была!
Я много размышлял про важные дела.
Вот мудрость: господа благодарить почаще,
Любить любимую и целоваться слаще!
О, где моя мечта? Совсем, совсем другой!
Ты, верно, думала — я на любовь тугой,
Угрюмый дурачок, что действует без пыла
И хочет, чтоб его без памяти любила
Любая женщина, — глупейший из шутов,
Лишь вздохи жалкие он испускать готов.
О, как несчастна я! Оставьте!
Знаешь, кто я?
Вся Франция — со мной. Я — весь народ. Я стою
Один — пятнадцати мильонов человек.
Все — наше. Все — для нас. Мы их король навек.
Мой суверенный блеск ужели ты осудишь?
Бланш! Если я король, ты королевой будешь!
Но есть у вас жена!
Ты глупенькая, да?
Жена любовницей бывает не всегда.
Любовницею стать? О стыд!
Как это гордо!
Отец — вот мой король. Мое решенье твердо!
Отец твой — мой горбун. Да, только и всего!
Мой шут! Мой Трибуле! Он создан для того,
Чтоб волю исполнять мою!
О боже правый!
Все вам принадлежит?
Не плачь! Рассудим здраво.
Ты так мне дорога! Дай руку.
Никогда!
Но любишь все-таки? Скажи еще раз «да»!
Нет, ни за что!
Тебя невольно я обидел.
О лучше б этих слез я никогда не видел!
Прелестные черты печалью омрачить!
Уж лучше умереть! Мне королем прослыть
Без чести рыцарской, без доблести и жара —
Вот это было бы заслуженною карой.
Заставить женщину так плакать — о позор!
Так, значит, все игра, что было до сих пор?
Скорей к отцу, чтоб жизнь его не стала адом!
Пустите же меня. Мое жилище — рядом
С особняком Косе. Известно вам оно...
Но кто вы? Не пойму я, кто вы! Все равно!..
Как унесли меня! Кричали как беспутно!
Все это, как во сне, я вспоминаю смутно.