Том 3 Сага о Форсайтах. Книга 2

На второй день процесса Клер была в чёрном, с одним только узким зелёным пером на маленькой, плотно прилегавшей чёрной шляпке. Бледная, с едва тронутыми краской губами, она сидела так неподвижно, что с ней, казалось, невозможно и заговорить. Слова «Развод в высшем обществе», и сенсационный заголовок «Ночь в автомобиле» возымели своё действие, — зал был набит битком. Динни увидела Тони Крума, он сидел позади своего защитника. Она отметила также, что насморк женщины с птичьим носом сегодня как будто не так силён, а старшина не сводит с Клер своих птичьих глаз. Судья сидел, казалось, ещё ниже, чем вчера. Услышав голос Инстона, он слегка приподнялся.

— Итак, милорд и господа присяжные, разрешите заявить, что ответом на обвинение в прелюбодеянии между ответчицей и соответчиком будет простое и полное отрицание этого обвинения. Вызываю ответчицу.

Динни подняла глаза на сестру, и ей показалось, будто она видит её в первый раз. Клер, следуя совету Дорнфорда, стала в глубине под навесом, и падавшая на неё тень делала её лицо отрешённым и таинственным. Однако её голос был звонок, и только Динни могла уловить в нём какую-то напряжённость.

— Это правда, леди Корвен, что вы неверны своему мужу?

— Нет, неправда.

— Вы готовы в этом присягнуть?

— Готова.

— Между вами и мистером Крумом не было никаких любовных отношений?

— Никаких.

— Вы готовы и в этом присягнуть?

— Готова.

— Было сказано, что…

Динни сидела и слушала, как вопрос следовал за вопросом, не сводя глаз с сестры, удивляясь отчётливости, с какой Клер выговаривает слова, и непоколебимому спокойствию её лица и всей фигуры. Сегодня голос Инстона звучал настолько иначе, чем вчера, что Динни едва узнала его.

— А теперь, леди Корвен, я хотел бы задать вам ещё один вопрос, но, перед тем как ответить на него, прошу вас принять во внимание, что от вашего ответа зависит очень многое. Почему вы ушли от мужа?

Динни увидела, как голова её сестры чуть откинулась назад.

— Я ушла от него потому, что, оставшись с ним, перестала бы уважать себя.

— Так. Но не можете ли вы сказать нам, почему именно? Вы не совершили ничего такого, чего могли бы стыдиться?

— Нет.

— Ваш муж признал, что за ним есть один проступок… и что он просил у вас прощения.

— Да.

— Что же он сделал?

— Простите меня. Я органически не могу говорить о своей жизни с мужем.

Динни услышала шёпот отца: «Ей-богу, она права», увидела, как судья высунул голову; его лицо было повернуто к ответчице, губы полураскрыты.

— Насколько я понял, вы сказали, что не могли оставаться с мужем, не теряя уважения к себе?

— Да, милорд.

— И вы считаете, что, уйдя от него вот так, вы не теряете уважения к себе?

— Нет, не теряю, милорд.

Судья слегка приподнялся всем корпусом и стал поворачивать голову из стороны в сторону, словно стараясь, чтобы его слова были обращены не к определённому лицу, а в пространство:

— Что ж, мистер Инстон… Не думаю, чтобы имело смысл настаивать на этом пункте. Ответчица, видимо, твёрдо решила не отвечать.

Его глаза, скрытые под опущенными веками, словно продолжали следить за чем-то невидимым.

— Если вашей милости угодно… Ещё раз, леди Корвен, вы отрицаете прелюбодеяние с мистером Крумом?

— Решительно отрицаю.

— Благодарю вас.

Динни глубоко вздохнула и приготовилась — сейчас наступит пауза, а затем раздастся тягучий голос:

— А разве вы, замужняя женщина, не считаете прелюбодеянием то, что вы принимали молодого мужчину у себя в каюте, оставались с ним наедине в своей квартире в половине двенадцатого ночи, провели с ним ночь в автомобиле и всюду бывали с ним в отсутствие вашего мужа?

— Само по себе это не прелюбодеяние.

— Прекрасно. Вы утверждаете, что до знакомства на пароходе никогда с соответчиком не встречались. Можете вы тогда объяснить, почему со второго же дня вашего пребывания на пароходе вы уже были с ним необычайно дружны?

— Сначала я не была с ним дружна.

— Ну как же! Всё время вместе, верно?

— Часто, но не всё время.

— Часто, но не всё время — со второго дня?

— Да, пароход есть пароход.

— Совершенно верно, леди Корвен. И вы никогда до тех пор с ним не встречались?

— Насколько мне известно, нет.

— Цейлон ведь не так уж необъятен, и круг общества там ограничен?

— Да.

— Состязания в поло, в крикет и другие развлечения… ведь на них постоянно бывают одни и те же лица.

— Да.

— И все-таки вы никогда не встречали мистера Крума? Странно, не правда ли?

— Вовсе нет. Мистер Крум жил на плантации.

— Но он, вероятно, играл в поло?

— Да.

— А вы, как известно, ездите верхом и вообще интересуетесь спортом?

— Да.

— И все-таки вы с ним не встречались?

— Я уже сказала, что нет. Вы можете спрашивать меня до завтра, я буду отвечать то же самое.

Динни перевела дыхание. Перед ней на мгновение мелькнул образ Клер в детстве, когда её спрашивали про Оливера Кромвеля.

А сочный голос продолжал:

— Вы, вероятно, не пропускали в Канди ни одного состязания в поло?

— Нет, старалась не пропускать.

— И однажды вы принимали у себя участников состязания?

Динни увидела, что Клер нахмурилась.

— Да.

— Когда это было?

— Кажется, в июне прошлого года.

— Мистер Крум тоже был среди участников, не правда ли?