Том Стволер (Tom Boler)

– А если они просто посмотрят, как мы подрочим… Длинный бьет Кирпича по руке.

Кирпич хватается за руку.

Девчонка стоит, сложив руки на груди.

– Я только в спальне согласна, чтобы на кровати.

– Да, пойдемте наверх. – Кирпич говорит: – Может, там наверху будет нормально.

– А всяким уродам вообще можно не беспокоиться. Им все равно ничего не обломится.

Кирпич пожимает плечами. Большая девочка говорит:

– Да, пойдем лучше наверх. Там тем более никого нет.

Мальчик, который похож на крота, поднимает глаза. Смотрит на Длинного и говорит:

– Наверх лучше не надо. Там мой брат.

– Вот так всегда. – Длинный говорит Кирпичу: – Давай сходим наверх, на разведку.

Кирпич кивает.

Мальчик, который похож на крота, открывает дверь. Все зажимают носы.

Кирпич и Длинный затыкают носы затычками. Они затыкают носы и выходят за дверь.

Кирпич говорит смешным голосом, ну, который бывает, когда заткнут нос:

– Эй, мелкий. Давай тоже с нами. Длинный говорит:

– У тебя есть затычки? Затыкай нос, и пойдем. Я сую в нос затычки.

Я освещаю фонариком мешки. Ну, которые с мусором. Кирпич и высокий мальчишка, который Длинный, передвигают мешки. Зажимают носы и ругаются. Потому что мешки воняют. Даже сквозь затычки в носу. Кирпич и Длинный кидают мешки на кресло. Мусор вываливается наружу. И воняет еще сильнее.

А потом они открывают дверь.

Длинный забирает у меня фонарик. Освещает фонариком, что там за дверью. Там коридор. И дверь, которая наружу. Только он ее не открывает. Он говорит:

– Ага, дверь наружу. Если что, будет путь к отступлению.

Кирпич кивает. Берет меня за руку, чтобы убедиться, что я в порядке. Он берет меня за руку и ведет в коридор.

Длинный светит фонариком на лестницу, которая наверх. Она точно такая же…

Я смотрю на дверь, которая наружу. Смотрю на лестницу. …….

Длинный идет вверх по лестнице. Кирпич тоже идет вверх по лестнице. Я тоже иду, держусь за Кирпича. Потому что мне страшно.

Длинный уже поднялся на самый верх. Он стоит наверху, светит фонариком.

– Так, это ванная. А это спальня.

Он светит фонариком на дверь, которая в спальню. Открывает дверь и заходит. Это такая же спальня, как у меня дома. Точно такая же. Как у меня.

Мы с Кирпичом тоже заходим в спальню.

Я говорю:

– Это мой дом. Длинный смотрит на меня.

– Слышь, мелкий, заткнись. Ты меня напугал.

Я держусь за Кирпича. Держусь за Длинного.

– И не выдумывай. Никакой это не твой дом. Здесь никто не живет.

– Это мой дом, – говорю. – Я тут жил раньше. А это моя комната.

Длинный кивает.

– Как скажешь. – Он освещает фонариком кровать и мешки с мусором на кровати. Книжные полки. Бумажных рыбок, которые под потолком.

– Жуть какая. – Кирпич говорит: – Может быть, включим свет?

– И как мы, по-твоему, включим свет, если тут нет электричества?!

Я включаю свет. Свет включается.

Длинный смотрит на меня. Кирпич тоже смотрит на меня.

– Ты как это сделал? – Длинный говорит: – Откуда ты знаешь, где здесь выключатель?

– Я здесь все знаю. Это же моя комната.

– Свет работает. – Длинный смеется. – А этот, который похож на крота, он вообще ничего не знает.

Кирпич открывает шкаф, достает игрушки.

– Ух ты, сколько всего. А давайте мы их продадим. Я смотрю на игрушки.

Длинный сбрасывает с кровати мешки с мусором, забирается на кровать.

– Ладно, зовите ее сюда. Ты, урод, помоги мне перевернуть матрас.

Я смотрю на кровать. Смотрю на плюшевого медвежонка.

– Это моя комната. Посмотрите. Вот мой медвежонок.

– Это не твой медвежонок.

– Мой.

Длинный смотрит на медвежонка.

– Если он твой, тогда скажи, как его зовут. Кирпич смеется.

– Ты его не дразни, не надо. А то он опять разревется. Хотя… если он не разревется, это как раз и докажет, что это не его комната.

Я пытаюсь забрать медвежонка.

– Это мой медвежонок. – Я не реву, совсем не реву. – Его зовут Клоун Подушкин Налог или просто Подушкин.

– Клоун Подушкин Налог. – Длинный смеется. – Никакой это не клоун. Это медведь.

Кирпич говорит:

– А ты разрежь ему глаза. Ну, чтобы крест-накрест. Как у клоунов.

Длинный смеется. Достает из кармана ножик. Такой перочинный. Чтобы чинить перья. Только Длинный не чинит перья, у него даже и нету перьев. Он берет моего медвежонка, и кладет его на кровать, и разрезает ему один глаз.

Я пытаюсь забрать медвежонка.

Длинный не отдает. Он придерживает медвежонка коленом, разрезает ему второй глаз.

– Этой мой медвежонок. – Я пытаюсь его забрать.

Длинный не отдает. Не дает мне его забрать. Кирпич держит меня за руки.

– Отрежь ему руки. Я говорю:

– Не надо. Не надо мне отрезать руки.

– Да не тебе, дурень.

Длинный смеется. Отрезает медвежонку руки. Сначала одну, а потом вторую. Кирпич держит меня за руки.

– Ладно, можешь его отпустить. Но если он тронет этого медвежонка, я его стукну.

Кирпич отпускает меня.

Я стою, растираю руки. Смотрю на своего медвежонка. Он лежит на кровати. Клоун Подушкин. Это мой медвежонок, но теперь у него разрезанные глаза. Крест-накрест, как у клоунов. И еще у него нет рук. Вернее, они есть, только теперь их отрезали, и они лежат рядом. Лежат «вверх ногами», приставленные к плечам. Как будто он держит себя за плечи.

Длинный смеется.

Кирпич говорит: