Том Стволер (Tom Boler)

– Он даже не разревелся. Значит, это не его медвежонок.

– Я знаю, что не его. Блин, как здесь воняет. Надо проверить другую спальню.

– Я никуда не пойду. Тебе надо, ты и иди.

– Давай иди, а то стукну.

– Ну и пожалуйста. – Кирпич говорит: – Я все разно никуда не пойду.

Длинный бьет Кирпича по руке.

Кирпич хватается за руку, но никуда не идет.

– Тогда отдай мне свои затычки. – Длинный вытаскивает затычки из носа у Кирпича.

– Эй, ты чего?!

Кирпич выходит из комнаты в коридор. Вернее, не выходит, а Длинный его выталкивает. Кирпич зажимает нос. Длинный бьет его по руке, чтобы он отпустил нос. Кирпич зажимает нос другой рукой. Длинный бьет его подругой руке. Длинный открывает дверь в мамину спальню, где в шкафу были мамины платья, только теперь их там нет. Длинный бьет Кирпича по руке.

– Давай заходи. – Он заталкивает Кирпича в комнату. Кирпич заходит. Длинный бьет его по руке, а потом закрывает дверь, чтобы Кирпич не вышел.

Длинный прислушивается у двери.

Мы с этим высоким мальчишкой, который Длинный, прислушиваемся у двери.

Ручка, которая на двери, она поворачивается.

Это Кирпич пытается выйти.

Длинный смеется и держит дверь, чтобы она не открылась.

Мы с Длинным стоим и прислушиваемся. Кирпич говорит из-за двери:

– Тут еще даже хуже воняет, просто жуть как воняет. А где здесь свет?

В комнате зажигается свет, проникает под дверь. А потом. Кирпич кричит.

Кирпич кричит и пытается открыть дверь.

Бьет по двери кулаками.

Кричит и бьет по двери кулаками.

Ручка на двери поворачивается, но Длинный держит ее, не дает открыть дверь. И смеется.

Кирпич кричит, бьет по двери ногами, громко-громко кричит, хочет что-то такое произнести, только слова никак не произносятся.

Длинный смотрит на меня. Он уже не смеется.

Кирпич кричит, бьет по двери ногами. И кулаками. И головой.

Длинный смотрит на меня. Потом смотрит на дверь и отпускает ручку.

Дверь открывается.

Кирпич выходит наружу.

Он весь белый-белый. Его, похоже, тошнит.

Кирпич бежит к лестнице. Вниз по лестнице. Спотыкается, падает.

По-моему, его сейчас точно стошнит.

Длинный заходит в комнату.

Потом выбегает из комнаты и бежит вниз по лестнице.

Его тоже тошнит.

Я захожу в комнату. Посмотреть, что там такое. Там мертвый мальчик.

Он такой же, как я. Моего возраста. Ходит со мной в одну школу. Он – это я. У него…

У него отрезаны руки. Они лежат «вверх ногами», приставленные к плечам. Как будто он держит себя за плечи.

И еще у него разрезанные глаза. Я выхожу из комнаты.

Спускаюсь по лестнице вниз. Но сперва закрываю дверь в мамину спальню. Потому что там жутко воняет, хуже всего. Я закрываю дверь и спускаюсь по лестнице.

Дверь, которая на улицу, открыта. Это пусть к отступлению, если что.

Все уже вышли на улицу.

Я в большой комнате. Там горит свет. Это я включил свет, помахал выключателю рукой и сказал «привет». Это наша большая комната, в нашем доме, где я раньше жил. Здесь стоит кресло, в котором я раньше сидел и смотрел телевизор. А теперь кресло завалено мешками с мусором. Еще здесь есть стол. Я за ним рисовал, и раскрашивал, и ужинал. Стол тоже завален мешками с мусором. А скоро здесь будет лагерь с палаткой. Мальчик, который похож на крота, сказал, что они с братом скоро поставят палатку, и будет уже настоящий лагерь.

Я поднимаюсь наверх. Зажимаю нос. У меня есть затычки в носу. Но я все равно чувствую, как воняет. И особенно там, наверху. В маминой спальне, где лежит мертвый мальчик с отрезанными руками. Я поднимаюсь наверх.

Коробок БоксФорд

Это мой медвежонок, он снова со мной. Только он…

Только он теперь сломан.

Я – Том, я сижу перед зданием театра. Театр – это такое место, где играют всякие спектакли. Показывают представления.

Театр – он весь в разноцветных огнях. Это очень красиво. Я сижу на траве, на газоне, смотрю на огни.

Потом смотрю на дорогу. Там, через дорогу, еще одно здание, на котором табличка. На табличке написано: «Лестер-сквер».

Уже ночь, и на улице темно, только здесь, перед театром, совсем не темно, потому что повсюду горят огни. Люди ходят туда-сюда. Их очень много-людей. Я смотрю на их ноги. Мне видны только ноги, потому что я маленький и сижу на траве.

Рядом со мной, на траве, спит какой-то дяденька.

Мертвого мальчика нет.

Я сижу.

А потом открывается дверь. Дверь, которая из театра. Я слегка пододвигаюсь, чтобы меня не задело. Наружу выходят два дяденьки. Несут большую коробку. На коробке написано: «Костюмы».

Дверь остается открытой. Я заглядываю туда, внутрь.

Там, за дверью, театр. Но не весь театр, а только часть. Такое специальное место за сценой, называется закулисы. Не то, где играют спектакль, а где его ставят, чтобы сыграть потом. Эти два дяденьки, которые с коробкой, они ставят коробку в кузов грузовика. Там на кузове написано: «Лондон. Костюмы и реквизит». Грузовик уезжает. Дяденьки входят обратно в театр и закрывают дверь.

Я сижу. Закрываю глаза. Засыпаю.