Томление (Sehnsucht) или смерть в Висбадене

Но она – да. И не удивилась этой встрече с пархатым, с Убийцей-1 мужа ее Василия. Она ждала и жаждала этой встречи. Она жаждала мести. И она всегда знала, какой будет эта месть. Каждого из преследуемых она наделит тенью мужа. И все подопытные сойдут с ума, не выдержав соревнования с необъяснимым, неведомым, чуждым по замыслу и рисунку мести, наказанием. Что делать дальше она не знала. Но именно после убийства мужа она поняла назначение этого необъяснимого свойства, полученного ею однажды на концерте Чайковского.

И все же у Ксении было ощущение, что она потеряла опору. Она была убеждена в необходимости мести, но она совсем не хотела, она не могла предположить, что страсть к жертве, к самому ненавистному и мерзкому существу охватит сердце. Господи! Что происходит!

„Что вы сказали? Удушающий запах смерти?“

„Вы ослышались. Удушающий запах страсти“.

„Нет, я не ослышалась. Прощайте. Вот и мой муж. Знакомьтесь. Александр. А – это. Простите! Я забыла ваше имя. Вспомнила, вы – убийца“. – Но последние слова она прошептала, их никто не услышал.

Ксения почти упала в объятия французского сожителя. Час пролетел незаметно. Пока они ехали назад, она почти в забытьи повторяла шепотом одну и ту же фразу: „Высшее достижение страсти – увлечение богом“.

Колеса шипели на поворотах, будто шкварки на сковороде.

А на парижском небе по кругу, словно сумасшедший шар, каталась Луна – ярко желтая, словно вещь в себе. И очень живая, кажется, вот-вот начнет брызгать желтым огнем. На аккуратных и прагматичных французов, изысканных сластолюбцев, мракобесов и снобов. И на снобствующую французскую столицу, на этот абсолютный слепок нации. Какова нация – такова столица. Еда, одежда, культура и столица – вот характеристики нации.

Все не то. Человек погибает. Или рождается. Как все было просто до сегодняшней встречи, и как сильно она хотела этой встречи, предчувствовала и предвосхищала. Была простая и благородная цель – отомстить за мужа.

Стоп. И хорошо, что так все произошло. Она не знала, что делать дальше. Теперь она знает. Андрею она навсегда отдаст в порыве страстной мести свою тень, мстительно, наложив на себя оковы его тени. Страх и страдание – что может быть слаще для Ксении. Ничего – разве смерть?

Совсем осень. Склизко, сумеречно, сыро, блекло и холодно. Память молчит. Угасли надежды. Мрачно на душе и сиро. Бог мой! Крикнет иной запоздалый прохожий. Как же тоскливо! Но его голос развеет налетевший ветер. И вновь тишина, шуршащая шинами, мечтами и болью.