Тосканская графиня

4 августа 1944 года. Войска союзников подходят к южным пригородам Флоренции, и начинается битва за город, которая проходит при огромной поддержке итальянских партизан. Немецкая армия отступает, грабя и сжигая все на своем пути. Флоренция оставлена ими, заваленная горами мусора, лишенная электричества, со скудным запасом питьевой воды, без транспортных средств и практически без продуктов питания. Боевые действия сдвигаются все дальше на север.

12 августа 1944 года. В тосканской горной деревне Сант-Анна-ди-Стаццема в ответ на действия партизан войсками СС совершено массовое убийство местных жителей и беженцев. Было уничтожено 560 человек, в том числе более сотни детей. Во время дальнейшего отступления немцами совершались и другие массовые казни.

21 апреля 1945 года.

Силы союзников освобождают Болонью.

28 апреля 1945 года. Партизаны захватывают и расстреливают Муссолини, тело его подвешивают за ноги на миланской площади – Пьяццале Лорето.

29 апреля 1945 года. Германское командование в Италии подписывает акт о капитуляции.

2 мая 1945 года. Капитуляция германских вооруженных сил в Италии вступает в силу через два дня после падения Берлина. За время боев с немцами погибло 50 тысяч итальянских партизан. А за все время Итальянской кампании американские и британские войска потеряли убитыми 47 тысяч человек, 300 тысяч было ранено. В боях за город Анцио потери одних только американцев составляют 59 тысяч человек. Потери германских войск насчитывают приблизительно 434 тысячи человек.

Глава 1

Окруженная крепостной стеной деревня Кастелло-де-Корси, Тоскана

29 июня 1944 года, 19 часов 15 минут

На маленькой площади, окруженной домами с разбитыми окнами, балкончиками и терракотовыми крышами, тяжелый, жаркий воздух пахнет дымом. Обитатели домов либо спят, либо просто попрятались. Слышится лишь тоненький крик ласточек, но вдруг с башни, увенчанной зубчатыми бойницами, с оглушительным карканьем взлетает крупная чернокрылая ворона. За ней – еще одна. И еще. Три вороны, думает наблюдающая за ними старушка. Три вороны – это к смерти. Она сидит на стуле у порога дома, некогда принадлежавшего ее сыну, и, считая ворон, один за другим разгибает пальцы, потом делает глоток разбавленного водой вина. Вечер выдался знойным, но она, сдерживая зевоту, кутается в старенькую, накинутую на плечи шерстяную шаль.

– Ох, косточки мои, старые косточки, – бормочет старушка.

Окружающие площадь старинные каменные строения освещены золотистым сиянием солнца; в них живут люди, есть парочка магазинов и особняк с большими двустворчатыми окнами и глубокими карнизами, с которых зимой струится вода. В деревню можно попасть через единственный арочный проход с воротами, широкий и достаточно высокий, чтобы могла проехать запряженная лошадью повозка. Посаженные в глиняном бочонке пышные темно-красные розы поднимаются до второго этажа особняка; их дурманящий аромат плывет по вечернему воздуху. Уже совсем скоро солнечный шар, пока еще ярко сияющий в лазури, начнет опускаться и небо окрасится алыми красками.

Это один из редких часов тишины; однако безмятежность площади нарушается, когда по ней гулко разносится пронзительный вопль. Хлопают несколько темных ставней. Одна из них широко распахивается, из окна показывается испуганное лицо молодой женщины, которая смотрит в сторону площади.

«А что теперь? Что на этот раз?» – говорит ее взгляд.

Старушка смотрит вверх, словно она наверняка знает, «что теперь», хотя там ничего нет, кроме нескольких голубей, летящих к водоему в центре площади.

Плоскими листьями смоковницы шуршит ветерок, какой-то мальчишка бежит сквозь огромную закругленную арку и снова кричит, пытаясь догнать белую трехногую собаку, зажавшую в зубах украденную у него корку хлеба. Они пробегают вокруг водоема, мальчишка поскальзывается, наступив на плод инжира, собака убегает, и старушка, глядя на это, смеется.

– Молодец, трехножка, – шепчет она.

Впрочем, старушка прекрасно знает и этого мальчика, и его бабушку по имени Карла.

На площадь выходит женщина в синем платье и останавливается напротив башни. Она машет рукой другой женщине и указывает куда-то направо.

– Попробуйте здесь, – говорит она.

Вторая женщина проскальзывает в дверной проем и скрывается в тени его, а женщина в синем платье идет к башне и, услышав звук мотора, на мгновение останавливается. Нет, это, конечно, не немцы, их здесь уже нет. Тогда кто же, союзники? Она быстро крестится и идет дальше.