Тосканская графиня

На кухню со стороны сада вошел Альдо, по лицу было видно, что он голоден, и София подмигнула ему, напоминая, чтобы он при Карле не говорил ни слова про наброски и картину, и он в ответ заговорщически округлил глаза.

Карла закончила скрести стол и занялась печкой. После этого достала из-за шкафа метлу и только собралась подметать пол, как Альдо забрал у нее метлу и принялся подметать сам. Потом выложил все, что требуется для завтрака, а его мать в это время сварила кофе, налила в первую чашку и отнесла Габриэлле.

Альдо уселся за стол, и София улыбнулась ему. Немногие мужчины снисходят до того, чтобы выполнять женскую работу, но он всегда помогал матери.

– Мне нравится завтракать с вами за одним столом, молодой человек, – сказала она, усаживаясь напротив. – Как ты себя чувствуешь после ночи?

Он застенчиво улыбнулся:

– Не знаю, пойму ли я когда-нибудь хоть что-то про радио.

– Обязательно поймешь. – Она ободряюще потрепала его по руке.

На кухню вернулась Карла, и София спросила, как там Габриэлла.

– Вялая, спать хочет, – ответила Карла и пожала плечами. – Ладно, поживем – увидим.

Она достала буханку испеченного накануне хлеба, несколько домашних помидоров, бутылку своего же оливкового масла и соль. Тоненько порезала помидоры и выложила на стол крохотные булочки, испеченные вместе с хлебом.

– А сушеные персики? – спросила София, зная, что Альдо очень любит их.

Карла истово верила в то, что еда успокаивает; она кивнула и отправилась в чулан, где прятала персики.

– Ты можешь сегодня прийти, чтобы позировать немножко? – прошептала София, когда Карла стояла к ним спиной. – Мне надо закончить сегодня предварительные наброски.

Глава 20

Уже почти совсем стемнело, и в относительной безопасности заброшенного фермерского домика Марко пристально смотрел на Максин.

– Можешь докладывать о нашей численности, – сказал наконец он, – а также о расположении отрядов, о нехватке оружия, но только не называя имен. Ты поняла?

Марко схватил ее за плечи, больно сжав их сильными пальцами.

– Поняла? – повторил он.

Она закивала, а сама тем временем пыталась отыскать белье. Куда же, черт побери, подевался лифчик?

– И еще никому ни слова о том, что увидишь сегодня ночью. Если столкнемся с проблемами, ты – сама по себе. Прячься или убегай.

Она нашла лифчик, поймала на лету брошенную им кофточку, и оба быстро оделись. Марко повесил на шею бинокль. Она бросила на него удивленный взгляд.

– В чем дело? – спросил он.

– Где ты его раздобыл, скажи на милость?

Он засмеялся, подошел к ней и поцеловал в губы.

– Я могу раздобыть все, что угодно.

Они потихоньку прошли на кухню, где уже собралась группа людей с холодными, безжалостными глазами. Худой, с плутоватым взглядом мужчина постарше, глумливо ухмыляясь, отпустил на ее счет непристойную шуточку. Остальные посмеялись и перестали обращать на нее внимание. Она заметила среди них и Лодо, который был с ними ночью в башне, а потом с удивлением увидела и Альдо; возбужденный взгляд его совсем еще юных глаз говорил о том, что ему страшно, хотя на губах играла молодецкая улыбочка.

Максин схватила его за локоть.

– А я думала, что ты будешь учиться работать с рацией, – прошептала она.

Он покачал головой:

– Это я так, матери сказал и графине тоже… мне этого мало. Хочу увидеть настоящее дело.

– И Марко согласился тебя взять?

– А что ему оставалось делать? Я просто пошел за ним, и вот я здесь.

Максин оглядела остальных. Одежда на всех была темного цвета, а поверх обуви натянуты толстые носки.

– На, надевай. – Марко протянул и ей тоже пару носков. – Меньше шума при ходьбе. Это для нас связали деревенские женщины.

– Ну что, Альдо, готов? – спросил мальчишку худой.

– Забыли? – вмешался Марко. – Никаких имен. Зови его просто Малыш.

Альдо усмехнулся.

Максин видела, что все эти люди крайне возбуждены. Боязнь лицом к лицу встретиться со смертельной опасностью, страх быть захваченными врагом смешивался в их сердцах с глубоким волнением перед возможным успехом операции, а это, что ни говори, гремучая смесь. Отряд тронулся в путь; один из них окликнул Альдо:

– Малыш, ты идешь со мной.

Максин нырнула под низко нависшую ветку и, впитывая в себя энергию их возбуждения, двинулась за ними.

Минут сорок пять шли молча, пока не добрались до железнодорожного полотна. Максин поняла: партизаны собираются совершить на железной дороге диверсию. Трое несли за плечами тяжелые рюкзаки, где наверняка скрывалась взрывчатка.

– Услышишь кашель, – прошептал ей Марко, перед тем как уйти, – знай, что это будет сигнал: приближается охрана. Мы собираемся пустить под откос товарный поезд нацистов с продовольствием. Но ты сиди здесь и никуда не суйся.