Трагедии

Троянцев я сломил, царевич, для того ли?

Орест.

Я, право, поражен! Ведь Гермиона здесь,И Менелай для вас уже почти что тесть!

Пирр.

Я сохранить могу любовь к моей невесте,Не уронив притом достоинства и чести,И, после всех побед, мне, право, не к лицуПокорно, словно раб, служить ее отцу.Но с Гермионой вы увидеться желали?Я знаю, вы в родстве[26]. Хотя вас и не ждали,Но примут. Занимать не смею больше вас,Ахейцам же прошу мой передать отказ.

ЯВЛЕНИЕ ТРЕТЬЕ

Пирр, Феникс.

Феникс.

Друг с другом их свести? Весьма неосторожно!

Пирр.

Да, говорят, по ней вздыхал он безнадежно.

Феникс.

А вдруг к царевне страсть проснется снова в нем,И он воспламенит ее своим огнем?

Пирр.

Что ж, так тому и быть! И если вслед за тем онЦаревну убедит вернуться в Лакедемон,С почетом проводить велю я их суда,И сам свободнее смогу вздохнуть тогда.

Феникс.

Как, вы...

Пирр.

Со временем я все тебе открою.Но Андромаха здесь. Потом...

ЯВЛЕНИЕ ЧЕТВЕРТОЕ

Пирр, Андромаха, Феникс.

Пирр.

Вы не за мною?Ах, если б мне блеснул надежды луч один...

Андромаха.

Нет, я иду туда, где заточен мой сын, —Все, что завещано мне Троей и супругом.Час в день разрешено нам проводить друг с другом.Мы вместе пролили немало горьких слез.Сегодня мне обнять его не довелось.

Пирр.

И опасаюсь я, увы, что греки вскореДадут вам поводы для новых слез и горя:Страшат их пленники.

Андромаха.

Но пленники в цепях,А мертвые враги внушать не могут страх.

Пирр.

Нет, злость на Гектора утихнуть в них не может;Их главный враг — ваш сын.

Андромаха.

Так вот что их тревожит!Дитя, которое не знает ничего —Ни почему мы здесь, ни кто отец его!

Пирр.

Астианакс — дитя, но смерть его нужна им.За ним ко мне Орест и послан Менелаем.

Андромаха.

И вы поступите, как эллины хотят?Он дорог мне — вот в чем несчастный виноват!Но греки ль требуют ребенку приговора?Нет, сердит вас, что он — последняя опораЛишившейся всего, беспомощной вдовы,И смерти для него хотите только вы!

Пирр

.

О, успокойтесь! Им ответил я отказом.Теперь войною мне грозят все греки разом.Но, даже если бы военные судаВсех греческих племен причалили сюдаИ началась война — как та, из-за Елены, —И моего дворца заколебались стены, —Ребенка вашего я все равно бы спасИ заслонил его собою — ради вас.Вы сами видите, сколь многим я рискую,А чем вознагражден за преданность такую?Сейчас, когда кругом меня враги теснят,Мне так необходим ваш дружелюбный взгляд!Ужели, вам свой трон и руку предлагая,И в вас, жестокая, увижу лишь врага я,И, вызывая весь ахейский мир на бой,Не буду знать, за что я жертвую собой?

Андромаха.