Читаем Транскрипции программы Один с сайта «Эхо Москвы». 2015 полностью

Нет, не стоящее, по-моему. Я вообще не люблю всяких литературных марафонов, не люблю, когда проводят спортивные аналогии, типа: «Сегодня прочёл десять страниц, завтра — двадцать. Постепенно втянулся. Это как спортивная тренировка». Не люблю пропаганду чтения. Не люблю перформансы вокруг чтения «Войны и мира». Лев Николаевич не для того её писал, чтобы её по строчке вслух читали.

«Я ценю творчество Леонида Добычина. А вы?»

Я тоже ценю, но вчуже. Он не тот писатель, которого я перечитываю, которого мне интересно перечитывать. У него есть хорошие книги: «Портрет», «Встречи с Лиз». А «Город Эн» я перечитывать не могу. «Шуркина родня», мне кажется, интересная — был какой-то выход во что-то. Я вообще не очень люблю минималистов. Я не могу читать, скажем, автора «Берлинской флейты», но я довольно спокойно отношусь… Мне нравится проза Данилова, конечно, особенно «Горизонтальное положение», но это не потому, что это минимализм, а потому, что это весело, смешно и довольно точно. А вот «Описание города» мне было уже не так интересно. Хотя всё равно он, конечно, очень интересный автор. Правда, я не очень люблю таких минималистов.

«Можно ли сказать, что писатели всю жизнь пишут одну и ту же книгу?» Сказать можно всё что угодно, но это не всегда так. Мне, наоборот, дорог тот писатель, который пишет разные книги.

Вопрос о том, что люден — это Григорий Распутин. Нет, Григорий Распутин не люден. Во всяком случае, это не шаг вперёд, это шаг куда-то очень сильно вбок.

«Вы выражали восхищение своими студентами. С другой стороны, вы осознаете, что это островок в океане бездуховности и жлобства?» Нет, не осознаю совершенно. Это не островок. Это зерно, из которого вырастет многое. И никакого ощущения их исключительности у меня совершенно нет.

Вопрос из Славянска. И вам спасибо. «Что вы как писатель можете сказать о повести Геннадия Михасенко «Милый Эп»? Мне казалось, что лучше и светлее о старшеклассниках написать нельзя. Перечитал — и сейчас кажется. Только где эти старшеклассники?»

Знаете, было три писателя, совершенно ныне забытых, которые умели о старшеклассниках писать весело, по-доброму и увлекательно. Это Михасенко с «Милым Эпом», это Феликс Ветров с «Сигмой Эф»… С Ветровым я знаком по переписке. Он, по-моему, сейчас живёт в Германии. Он прислал мне очень ценные воспоминания своей матери о встречах с матерью Окуджавы в лагере. Вообще прекрасный писатель, по-моему. А третий — Валерий Алексеев. Тоже он уехал в Германию и тоже как-то безызвестно там умер. «Люди Флинта» — была у него такая повесть. Они про школу умели писать так, что это было интересно, увлекательно и хорошо. Вообще была большая школьная культура.

Знаете, дорогой Саша Гозман, который мне это написал… Правда, какой вы мне Саша? Вы меня постарше. Но всё-таки — Саша. Понимаете, я очень благодарен вам за это письмо. Я этого «Милого Эпа» помню, не знаю, 40 лет. Как я его прочёл в юности (семья выписывала), так и помню. «Милый Эп» — это прекрасная повесть. Она, конечно, немножко дурашливая, она немножко семидесятническая, там было много наивности, но в ней есть сложность жизни, которая тогда в умных детях чувствовалась. И я счастлив, что вы про это помните. Вот эти три автора мне кажутся важными, и я всем их рекомендую, кто захочет: Алексеев, Ветров и Михасенко. А где сейчас Михасенко?..

«Нужна лекция о Гофмане». Валяйте. Посмотрим. Я не обещаю, что в следующий раз, но — может быть.

«Никогда Залотухи не читал. «Свечка» — роман феноменальный. Спасибо».

Как вам сказать? Вы можете прочесть, по крайней мере, ещё два его текста, которые вас не разочаруют: это сценарий «Макаров», который и в фильме не проиграл, и его роман (первоначально сценарий) «Великий поход за освобождение Индии». Если вам понравилась «Свечка»… Понимаете, так вышло, что в тени «Свечки» теперь будут все предыдущие работы Залотухи. Он написал такой хороший роман, что его сценарии (часто великие) просто не будут помнить. Это очень обидно. Я позвонил ему после «Свечки» и говорю: «Валера, как же обидно! Теперь все будут знать тебя как автора этой книги, а ведь ты написал «Великий поход…». «Великий поход за освобождение Индии» — это, наверное, лучший сценарий, который в Советском Союзе появился после Луцика и Саморядова. Ну, это не в Советском Союзе, а в России. Удивительный сценарий! Это роман, конечно. Дико смешно, дико масштабный! Кстати, моё мнение здесь абсолютно совпало с мнением Владимира Хотиненко, который хотел это поставить, но, к сожалению, не смог.

«Из ваших бесед я поняла, что вы не считаете фильм «Сталкер» экранизацией повести Стругацких, — не я не считаю, а так есть объективно. — А как ваше мнение о фильме вообще? Вроде среди понравившихся вы его не называли».

Перейти на страницу:

Все книги серии Один

Похожие книги

Конец институций культуры двадцатых годов в Ленинграде
Конец институций культуры двадцатых годов в Ленинграде

Сборник исследований, подготовленных на архивных материалах, посвящен описанию истории ряда институций культуры Ленинграда и прежде всего ее завершения в эпоху, традиционно именуемую «великим переломом» от нэпа к сталинизму (конец 1920-х — первая половина 1930-х годов). Это Институт истории искусств (Зубовский), кооперативное издательство «Время», секция переводчиков при Ленинградском отделении Союза писателей, а также журнал «Литературная учеба». Эволюция и конец институций культуры представлены как судьбы отдельных лиц, поколений, социальных групп, как эволюция их речи. Исследовательская оптика, объединяющая представленные в сборнике статьи, настроена на микромасштаб, интерес к фигурам второго и третьего плана, к риторике и прагматике архивных документов, в том числе официальных, к подробной, вплоть до подневной, реконструкции событий.

Валерий Юрьевич Вьюгин , Ксения Андреевна Кумпан , Мария Эммануиловна Маликова , Татьяна Алексеевна Кукушкина

Литературоведение
Уильям Шекспир — природа, как отражение чувств. Перевод и семантический анализ сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73, 75 Уильяма Шекспира
Уильям Шекспир — природа, как отражение чувств. Перевод и семантический анализ сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73, 75 Уильяма Шекспира

Несколько месяцев назад у меня возникла идея создания подборки сонетов и фрагментов пьес, где образная тематика могла бы затронуть тему природы во всех её проявлениях для отражения чувств и переживаний барда.  По мере перевода групп сонетов, а этот процесс  нелёгкий, требующий терпения мной была формирования подборка сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73 и 75, которые подходили для намеченной тематики.  Когда в пьесе «Цимбелин король Британии» словами одного из главных героев Белариуса, автор в сердцах воскликнул: «How hard it is to hide the sparks of nature!», «Насколько тяжело скрывать искры природы!». Мы знаем, что пьеса «Цимбелин король Британии», была самой последней из написанных Шекспиром, когда известный драматург уже был на апогее признания литературным бомондом Лондона. Это было время, когда на театральных подмостках Лондона преобладали постановки пьес величайшего мастера драматургии, а величайшим искусством из всех существующих был театр.  Характерно, но в 2008 году Ламберто Тассинари опубликовал 378-ми страничную книгу «Шекспир? Это писательский псевдоним Джона Флорио» («Shakespeare? It is John Florio's pen name»), имеющей такое оригинальное название в титуле, — «Shakespeare? Е il nome d'arte di John Florio». В которой довольно-таки убедительно доказывал, что оба (сам Уильям Шекспир и Джон Флорио) могли тяготеть, согласно шекспировским симпатиям к итальянской обстановке (в пьесах), а также его хорошее знание Италии, которое превосходило то, что можно было сказать об исторически принятом сыне ремесленника-перчаточника Уильяме Шекспире из Стратфорда на Эйвоне. Впрочем, никто не упомянул об хорошем знании Италии Эдуардом де Вер, 17-м графом Оксфордом, когда он по поручению королевы отправился на 11-ть месяцев в Европу, большую часть времени путешествуя по Италии! Помимо этого, хорошо была известна многолетняя дружба связавшего Эдуарда де Вера с Джоном Флорио, котором оказывал ему посильную помощь в написании исторических пьес, как консультант.  

Автор Неизвестeн

Критика / Литературоведение / Поэзия / Зарубежная классика / Зарубежная поэзия