Травяной венок. Том 2

– Нет смысла делать тебя здесь солдатским трибуном, – сказал ему Марий. – В моей армии слишком мало римских легионеров, это в основном армия рабов. Так что я лучше дам тебе под командование свою нумидийскую кавалерию, которую привел с собой из Африки.

Когда Марий получил письмо от Мутила, он послал за Фимбрией.

– Поезжай и повидайся с Мутилом в Мельфе, куда он, по его собственным словам, прибудет, – он презрительно усмехнулся. – Вне всякого сомнения, он хочет напомнить нам, как много раз мы бывали биты на этом самом месте. Однако пока не будем обращать внимания на его бесстыдство. Встреться с ним, Гай Флавий, и соглашайся со всем, что он скажет, будь это управление всей Италией или поездка в страну гипербореев. Позднее мы укажем этим самнитам их место.

Еще не отбыла первая делегация, а из Рима уже прибыла вторая. На этот раз Метелла Пия посетили такие знатные люди, как Катул Цезарь и его сын Катул, Публий Красс и его сын Луций.

– Я умоляю тебя, Квинт Цецилий, – заговорил Катул Цезарь, обращаясь к Поросенку и его легату, Мамерку, – оставь ровно столько войск, сколько необходимо, чтобы сдерживать эзернийцев, а остальных сам веди в Рим! Иначе тебе просто не будет смысла осаждать Эзернию в другой раз. Весь Рим хочет этого.

Метелл Пий согласился. Он оставил Марка Плавтия Сильвания командовать всего лишь пятью перепуганными когортами и сдерживать самнитов, но едва только остальные пятнадцать когорт исчезли в направлении Рима, как самниты совершили вылазку. Они разбили жалкие силы Сильвания и разбрелись по всему Самнию. Те самниты, которые не пошли на Рим вместе с Цинной, теперь захватили всю юго-западную Кампанию почти до Капуи; маленький городок Абелла был захвачен и сожжен, после чего вторая самнитская армия отделилась для того, чтобы присоединиться к восставшим. Эти италики не дали возможности Цинне о чем-нибудь подумать – они направились прямо к Гаю Марию и предложили ему свои услуги.

С Метеллом Пием были Мамерк и Аппий Клавдий Пульхр. Те пятнадцать когорт, которые они привели, пополнили яникулский гарнизон, чьим командиром стал Аппий Клавдий. К несчастью, Октавий настоял на том, чтобы сохранить за собой звание главного начальника гарнизона, Аппий Клавдий воспринял это как мощный удар по своему самолюбию. С какой стати он должен делать всю работу, не получая при этом даже частицы славы? Распаляемый этой обидой, он стал обдумывать, как переметнуться на другую сторону.

Сенатом было также послано письмо Публию Сервилию Ватии в Италийскую Галлию, где находились два вооруженных легиона, проходивших обучение: один из них располагался в Аквилее, и им командовал сам Ватия, другой, поближе, в Плаценции вместе с легатом Гаем Кассием. Два этих воинских соединения нужны были только для устрашения Италийской Галлии, так как Ватия опасался недовольства, накапливающегося вместе с неоплаченными военными долгами Рима. Особенно велико было ожесточение в городах поблизости Аквилеи. Получив письмо из Рима, Ватия послал Кассия с его легионом из Плаценции на Восток, а сам вместе со своим легионом отправился в Рим, как только Кассий уверил его в безопасности такого похода.

К несчастью для «истинного» руководства Рима, когда Ватия достиг Ариминума, он столкнулся с объявленным вне закона плебейским трибуном Марком Марием Гратидианом, который был послан Цинной с дополнительными когортами на север по Фламминиевой дороге, как раз на тот случай, если правитель Италийской Галлии вздумает отправить подкрепления. После того как его нечистокровные рекруты показали себя в этом столкновении с не лучшей стороны, Ватия вернулся назад в собственную провинцию и оставил мысль о помощи Риму. Услышав приукрашенную версию того, что случилось в Ариминуме, Гай Кассий был глубоко подавлен, и решив, что для «истинного» руководства Рима все потеряно, покончил жизнь самоубийством.