Читаем Травница 2 часть(СИ) полностью

Дальше я не слушала, а вернулась в свою комнату и собрала пожитки. Грамота, накопленные деньги, одежда, нужные припарки и заварка для моего особого чая, были аккуратно утрамбованы в добротный мешок, купленный на ярмарке. Времени было много - возница отъезжает на рассвете, так что я не торопилась.

Я привела в порядок вещи, которые не брала с собой и принялась писать прощальное письмо. Я вылила все, что у меня было на душе: мои благодарности Тиве, Вайкею, Старосте и Яриме, пожелала им всех благ и процветания. Лично Яриме - найти достойную девушку, а не убиваться за дылдой мной. И приписала, что оставляю Тиве травнические книги и, надеюсь, что они ей пригодятся. Слез не было, а только странное чувство пустоты.

С тоской окинув моё пристанище, тихонько, никем незамеченная, ушла навсегда.

Медленно идя по улочкам, почти родной деревни, я думала о том, как бы сложилась моя жизнь, 'упади' где-то в другом месте. Меня бы там сразу как ведьму сожгли? Или чуточку подождали?

Так же я не попрощалась с одним важным для меня валарамцем, но я знала, что он ещё меня нагонит:

- И, даже пока не скажешь, расщеколда? - Раздался знакомый бранчливый голос.

- Да, надоел ты мне. Хоть вздохну спокойно.

- Ишь, какая! - Заворчал вигт. - Ничего-ничего. Поймёшь свою утрату, все свои серые глазища выплачешь от горя.

- А я чайка своего выпью. - Притворно весело отвечаю я, но горько улыбаясь.

Потом несколько минут мы шли молча, наслаждаясь последним временем вместе.

- Не зря ты шишигу встретила... - Тихо сказал Укко.

- Ты знал? - Не удивляясь спросила я, давно понимая, что от вигта ничего не скрыть.

- Да, когда ты перепуганная без штанов выскочила, от тебя её тиной за версту несло.

- И ты не сказал? - Возмутилась.

- Тина или трава, особо разницы не заметно. - Гаденько хихикнул домовой.

- И это наш последний разговор. Да, мы в своём репертуаре. - Вздохнула я и посмотрела на Укко. Он выглядел расстроенным и на душе кошки заскребли.

- Я дам тебе советы, а ты не пренебрегай ими и помни.

- Хорошо.

Вигт в мгновение превратился в серьёзного наставника.

- Я много сказать не могу из-за договора. - Укко раздражённо топнул ногой. - У возницы расспросишь о близлежащих деревнях. Избегай крупных городов, там тебя найдут быстрее, а останавливайся в захудалых местах.

- Понятно. - Я кивнула головой.

- У тебя дней пять в запасе, пока птица долетит. Но если погоня нагонит, не иди дорогами, передвигайся через лес...

- Через лес?! - Неверяще перебила я Укко, - чтобы меня там шишига какая сожрала?

- Тьфу, на тебя! - Озлобился вигт.- Не перебивай, упырица! Тебя там все испугаются, та шишига и то краше сейчас.

- Прости... - Обиженно буркнула я. Не такая я уж и страшная, брови и ресницы почти отрасли.

Он злобно блеснул на меня глазами, но продолжил:

- Пусть при себе всегда будут сливки, мёд и хлеб. Если совсем худо, пусть хоть что-то одно.

Я вопросительно подняла бровь, сохраняя смиренное молчание.

- С лесными существами пригодиться, особенно с выскорем, дашь на откуп. А с гномами и людьми тебя и золото не спасёт.

- Боюсь спросить, что такое выскорь. - Вот нехорошее у меня предчувствие...

- Злой лесной дух, похож на страшный пень с зубищами в твою ладонь.

- Просто прекрасно. - Сквозь зубы ответила я. - Чего ещё у вас водится?

- Много чего. - Насмешливо сообщает вигт. - И да, альтов не бойся.

Я с отчаянием посмотрела на Укко.

- Ну и рожа у тебя сейчас, краше в гроб кладут. Издевался вигт. - Альтов ты ни с кем не спутаешь: страшные, но благородные - девок не трогают.

- Вообще? - Конечно, другая бы зацепилась за 'страшные', но женщина во мне отметила - 'благородные'.

- Ну, без их позволения, если ты об этом... - На губах домового, впервые расплылась грязная улыбочка. И хихикнул он тоже довольно двусмысленно.

- Я не об этом! - Я закатила глаза.

- Ну да, конечно. - Отмахнулся Укко. - Так вот, не тронут тебя, пока не попросишь...

Я почти зарычала.

- Ну, точно шишига... - Вновь подколол вигт. - Так вот, на альтов не обращай внимания.

- Почему? - Хрипло спросила я.

- Шутки шутить любят. Мол, они единственные кто человечину жрут.

Шалунишки, блин.

- Но я говорю, ты не бойся! Вы слишком жёсткие для них. Плюс ты вылитый вуморт, а они с ними не связываются.

- Так, Вуморт или Шишига, домовой?

- Разницы то на напёрсток не соберёшь. - Отвечает Укко. - И ещё один совет.

- Да?

- Столицу обогни, там тебя не пропустят, и останавливайся лишь в Ма́львинках. Там и от Речного Края рукой подать.

- Хорошо. - Я кивнула.

- Пойдёшь через лес, там соберёшь Ночного Королька, сделаешь припарки. Вылечат твою руку, и глазом не успеешь моргнуть.

- Там тоже кто-то водится? - Жалостливо спрашиваю я.

- Ой, да там только Мальвы.

- Мммм. - Я многозначительно промолчала, а вигт посерьёзнел и нахмурился. - Подробнее не расскажешь?

- Таких видеть нужно.

Мы уже давно прошли милые домики, главную площадь и злополучную таверну. Вот виднелась уже телега с закутанным в плащ возницей и тремя пассажирами. Я остановились в десятке метров и смолкла. А Укко же как-то весь подобрался, напрягся и сухо выдавил:

- Я буду скучать, девка...

- И я... - Мой голос дрогнул.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза