Читаем Травница 2 часть(СИ) полностью

Она внезапно появилась около меня и положила ладони на плечи.

- Зайдёшь в Веронки на рынок, - Она задумчиво прикусила губу. - Первый ряд, восьмой прилавок с синей вывеской. Купишь там мёда и оставишь три золотых.

Но это же почти все мои деньги! Я уже хотела взбунтоваться, но почувствовала, как ногти Рииг начали впиваться в меня и её глаза опасно сузились:

- Жадничаешь? - Спросила она с интонацией гопника и как-то опять страшно стало.

- Нет-нет. - Я замотала головой как пойманный на шалости ребятёнок.

- Смотри мне. - Она легонько хлопнула меня по лбу и я... очнулась.

Земля все ещё была промозглой, а солнце только-только собиралось рассветать. По лесу разносились первые отголоски ранних птиц. Смотря на мой тлеющий костёр, я спросила сама у себя: 'Неужели я пойду в Веронки за мёдом?'


*** ***



Я ощущала себя девочкой Элли из Канзаса, не хватало только верного пёсика Тотошки. Вышагивая по мощённой каменной дороге, словно она была из жёлтого кирпича, размышляла, какую сказку написали бы обо мне? Авария, вызванная злой змеёй Трудой, перенесла бренное тело Лены-без-Тотошки, через непроходимые пустыню и горы. Но добрая волшебница Укко направила бедолагу в уютнейший Мёртвый Лес. Но, вообще, она метила прямо на голову Труды и её муженька, надеясь, что расщеколда раздавит их, но это читайте в следующем выпуске!

Ах, эти сладкие мечты, но в реальности я заблудилась. Где рынок в этом городе?

Поблуждав ещё минут двадцать, я все же решилась спросить дорогу.

Подойдя, к полненькой румяной девушке, я вежливо спросила:

- Не подскажите где здесь рынок?

- Вам ещё с десять минут шагать по прямой. - С участием ответила гномка и задорно улыбнулась. - Приезжая?

-Нет, давно не была здесь. Спасибо!

Прибавив скорости, я направилась дальше по своей "кирпичной дорожке". Веронки разительно отличался от захудалых деревень, в которых я ранее останавливалась или проезжала. Это был огромный, красивый и ухоженный город и от его видов перехватывало дыхание.

Дома были большими, покрытыми тёмно-коричневой черепицей, украшенные красными и синими узорами, словно глазурь на тортах - вылитые пряничные домики. Людей и гномов на улицах было много, но они, не обращая внимания на меня, спешили по своим делам. Здесь я почему-то чувствовала, что могу дышать полной грудью и передохнуть. А если бы я 'упала' здесь? Как бы развернулась моя жизнь? Мне нравилась эта атмосфера волшебства и в то же время безразличия, словно я вновь оказалась в мегаполисе прежнего мира. Там никому не было до меня дела...

Ах да, тут ещё было довольно много всадников и повозок. Нужно следить, чтобы не затоптали.

За всю дорогу я увидел множество магазинов, мастерских, палаток с едой и столовых, но рынок был поистине впечатляющим. Это не стихийное действие, а организованные ряды с многочисленными зазывающими вывесками, тянувшиеся дальше, чем я могла рассмотреть а гул, и крики прямо оглушали.

Так, первый ряд и синяя вывеска?

Пока я искала нужный прилавок, внимание разбегалось в разные стороны: товаров было бесчисленное множество, и многие из них я даже, не знала и видела впервые. Странная посуда из матового стекла, украшения от которых у меня, неискушённой, загорались глаза и хотелось купить вон то кольцо, а к нему серёжки и подвеску. Зачем? Просто так.

Я тряхнула головой, сгоняя наваждение, но вновь утонула, уже разглядывая одежду...

С горем по полам, и потратив больше времени, чем я рассчитывала, остановилась напротив опрятного, но потрёпанного прилавка. Вывеска гласила: 'Лакомства и щедрости'.

- Девушка, что вам? Вам что-то подсказать? - С энтузиазмом спросил седоватый продавец.

- Эмм... - Я с жалостью посмотрела на скудный ассортимент: странные конфеты, совсем уж детские браслеты и пара сладких настоек от кашля. - Мёд? У вас есть мёд?

- Конечно! А вам какой?

- Любой. - Я пожала плечами.

- Точно? - Мужчина задумчиво помассировал покрывшейся сединой подбородок и достал из-за прилавка не большую янтарную банку: - Вот, из весенних запасов: сладкий и терпкий. С вас сребреник.

Махнув головой, я полезла во внутренний карман за золотыми.

-Может, вам, ещё что-то нужно?

- А, нет, подождите секунду. - Третий золотой все выскальзывал из пальцев и никак не хотел доставаться. Заминка получилась продолжительной: мужчина успел меня осмотреть, аж из-за прилавка высунулся, и он сделал свои выводы.

- Девушка, а может, у вас и денег нет? - Карие глаза мужчины смотрели на меня с подозрением.

- Да, есть у меня они. Возмутилась я и нахмурилась, да что за чёрт с этими монетами! Нужно купить нормальный кошелёк!

- Хотите, сброшу цену? Временя сейчас такие... - Теперь на меня посмотрели с жалостью.

- Ага, - Я делано улыбнулась, и положила на прилавок монеты и забрала банку. Мужчина удивлённо открыл рот и застыл. - Спасибо.

Я быстро ретировалась, задетая осознанием того, что выгляжу хуже, чем думала. Но хоть 'девушка' во мне не умерла.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза