Три факта об Элси

– Все зависит от того, насколько вы заинтересованы в своей судьбе, Саймон.

Он протянул пятнадцать фунтов. Роза отцепила полог шатра от крючка для одежды, повесила табличку «Занято». «Как в туалете», – подумал Саймон. В шатре было так тесно и темно, что первым делом он врезался в стол и едва успел поймать хрустальный шар. Но Роза заверила – ничего страшного, он все равно небьющийся, да у нее в саквояже и запасной есть.

– Я всегда вожу с собой еще один. Кто знает, что может случиться! – добавила она.

У Саймона даже рот приоткрылся.

– Шучу, – усмехнулась Роза. – Гадалки тоже шутят. – И она отпила кофе.

Саймон сел за столом напротив Розы. Ему некуда было деть ноги, пришлось пристроить их между саквояжем и третьим стулом. Пахло затхлостью, смесью мокрой одежды и рыбы.

– Простите за запах. – Роза точно прочитала его мысли.

Саймону стало неловко.

– Бархат все впитывает. Я думала купить брезентовую палатку, но ведь у нее совсем не тот вид, согласны?

Саймон кивнул.

– Не представляете, какое тут амбре, когда ветер поднимается. Приходится даже пшикать освежителем…

Саймон кашлянул и незаметно глянул на часы.

Когда он снова поднял глаза, руки Розы уже лежали на хрустальном шаре, а глаза закатились под лоб. Лицо свела гримаса, и гадалка начала легонько раскачиваться на стуле. Это заняло довольно много времени. Саймон уже начал придумывать способы еще раз незаметно посмотреть на часы, на случай, если глаза Розы в этот момент выкатятся обратно.

– Вижу долгую поездку, – сказала она наконец. – За много миль.

Саймон начал объяснять насчет М-1, но Роза подняла руку:

– Я не слышу ду́хов, Саймон! Позвольте им говорить.

Он выпрямился на стуле, кусая нижнюю губу. Лишь через десять минут Роза заговорила снова, если не считать неразборчивого бормотанья. Саймон даже засомневался, неужели он настолько скучен, что даже потусторонний мир не желает с ним общаться, но когда он уже готов был махнуть рукой, Роза заговорила:

– Вы знаете кого-нибудь по имени Бен?

Саймон покачал головой.

Роза открыла один глаз.

– Знаете или нет? – повторила она.

– Я не хотел мешать говорить ду́хам. – Саймон заерзал на сиденье. – Нет, не знаю.

– Или, может, Боб? – поправилась Роза.

Саймон снова покачал головой и добавил вслух:

– Нет.

– Как-то на «бэ». – Роза приложила руку к уху: – Что? Я вас не слышу!

– Я ничего не говорил.

– Не вас, Саймон, ду́хов! Чем дольше кто-то мертв, тем тише говорит его дух.

– Как будто они дальше и дальше от нас? – уточнил он.

Роза глубоко вздохнула и очень энергично кивнула.

– Знаете ли вы или, может, раньше знали человека, чье имя начинается на «бэ»?

– Ну, мою маму звали Барбарой.

– Вот! – воскликнула Роза так громко, что Саймон подскочил, зацепившись ногой за стул. – Это ваша мама. Это точно она!

Саймон вглядывался в темноту, гадая, где может быть его мать. Может, за Розой? Но там мало места, а матушка его, положа руку на сердце, была дамой объемной. А может, она сидит на свободном стуле? Саймон убрал ногу.

– Ваша мама хочет, чтобы вы знали, как сильно она вас любит.

– Да? – При жизни мать никогда не признавалась кому-то в любви. Может, смерть делает человека откровеннее?

– О да. Она хочет, чтобы вы знали, она вас любит. И не волнуйтесь ни о чем, все закончится просто замечательно.

Трансформацию характера матери Саймон счел просто экстраординарной. При жизни Барбара рассматривала людей как под лупой, отыскивая потенциальные грешки, а если ничего не могла откопать, что-нибудь придумывала. Тот свет явно пошел ей на пользу. Саймон нахмурился: может, мать говорит о миссис Ханимен? Может, по ту сторону Барбара обрела угол обзора, которого нет у живых?

– А она не объясняет, что конкретно закончится замечательно? Нельзя ли у нее уточнить?

– Ах, Саймон. – Роза покачала головой. – Ду́хов нельзя расспрашивать, можно только слушать то, что они готовы открыть.

– Даже чуть-чуть?

Гадалка снова открыла один глаз.

– Нельзя, – повторила она. – Хотя…

Саймон подался вперед.

– …Барбара говорила о каком-то собачьем лае. Слушай собаку, которая лает, сказала она.

– Собаку? – удивился Саймон. – Но у нас не было собаки!

– Оу. Тогда, может, кошку?

Саймон покачал головой. Его мать не жаловала домашних животных. Она говорила, от них у нее астма.

– Все, она ушла. – Роза подняла лицо к верху шатра. Саймон тоже поглядел. Ему захотелось помахать в знак прощания, но он удержался.

На айфоне запищал таймер. Роза отпила еще глоток кофе. Саймон поднял свой рюкзак.

– Можно спросить? Прежде чем я пойду?

Роза прищурилась и кивнула на крючок:

– Ну, если только быстро. Не хочу открыть полог и увидеть там очередь.

– Мертвые оставляют нам какие-то вещи? Ну, в качестве знака, чтобы показать, что они рядом?

– О, постоянно. – Роза вынула из бумажного пакета сандвич с помидором и яйцом. – Перья, ключи, монетки. Если вы ничего не нашли, значит, просто не там смотрели.

– Зачем они это делают? Что призраки пытаются сказать?