Читаем три года полностью

здесь так пахнет тобой: безответственно, нагло-детски.я не знаю, за что позволяю себе курить,убивая твой запах, сумбурно надеясь, дескать – все само рассосется. пугаясь внезапных рифм,ухожу глубоко под одежду, скрываю плечи,прячу шею и подбородок в какой-то шарф,неудобный для лета. меня, как ангину, лечатсто пятнадцать приятелей. тоненькая душана скакалочку стала похожа. бери и прыгай –твоим сильным коленям понравится этот ритм,столь внезапный и резкий, что стайка блестящих рыбокразлетелась бы, вздрогнув. позволив себе курить,я как будто тебя окунаю в туман. в туманевсе похожи на незнакомцев, и, черт возьми,так легко разминуться, столкнувшись случайно, а незадыхаться сомненьями от девяти до восьмиили позже. работа как средство рубить канаты
себя вряд ли со мной оправдает, я – кандидатдля других поликлиник: стена – подоконник – стена. тытак близка мне теперь, что я не пугаюсь дат,уповая на время (читай – на психолога). каждыйдень наполнен часами, часы – минутами. больменя тоненькой плеткой, как мама в детстве, накажетза полжизни, которую я провела с собой.2005/05/26


хоть в голос кричи, хоть шопотом...

хоть в голос кричи, хоть шопотом боль не становится глуше.будет ли хорошо потом,или хотя бы лучше,чем есть? равносильно загадыватьжелания на сирени.пора бы губу закалывать –закаливать. отсырели
глаза, потемнев, как водится,на тон или даже глубже.шепчется ли мне воется ль –боль не становится глуше.она прорастает, в месиво,в кровавое удобренье,себя опуская. есть его,размазывать, как варенье,по рту? вот такие песенки во мне расцвели под утро.балконное равновесие.ветром штора надута.2005/05/27


даже если вскрыться...

даже если вскрыться, вряд ли станет легче.
васильковый рыцарьмне кладет на плечидве ладони – жестконадавил. покорна.выдержит ли шерстка?выгорит ли горло?выстою? сломаюсь?вытеку? заполнюсь?васильковый палец.бежевое порно.по цветам пробежка –каждый нерв окрашен,неуемен, бешен,болен + нестрашендо поры. а после –ужас до упора.пейся или пойся,бежевое порно.
лейся или лайся,песенка из глотки.магазинный слайсер,нежный + неловкий,покромсает мяскамоего немножко –веночки дымятся.сидя у окошка,прожигаю вечер –маски или лицамне кладет на плечивасильковый рыцарь?крупный лунный шариктак давно не доен,рваный, будто шрамик,на моей ладони.2005/05/27


мы обе вышли на поле брани...

Перейти на страницу:

Похожие книги

Уильям Шекспир — природа, как отражение чувств. Перевод и семантический анализ сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73, 75 Уильяма Шекспира
Уильям Шекспир — природа, как отражение чувств. Перевод и семантический анализ сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73, 75 Уильяма Шекспира

Несколько месяцев назад у меня возникла идея создания подборки сонетов и фрагментов пьес, где образная тематика могла бы затронуть тему природы во всех её проявлениях для отражения чувств и переживаний барда.  По мере перевода групп сонетов, а этот процесс  нелёгкий, требующий терпения мной была формирования подборка сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73 и 75, которые подходили для намеченной тематики.  Когда в пьесе «Цимбелин король Британии» словами одного из главных героев Белариуса, автор в сердцах воскликнул: «How hard it is to hide the sparks of nature!», «Насколько тяжело скрывать искры природы!». Мы знаем, что пьеса «Цимбелин король Британии», была самой последней из написанных Шекспиром, когда известный драматург уже был на апогее признания литературным бомондом Лондона. Это было время, когда на театральных подмостках Лондона преобладали постановки пьес величайшего мастера драматургии, а величайшим искусством из всех существующих был театр.  Характерно, но в 2008 году Ламберто Тассинари опубликовал 378-ми страничную книгу «Шекспир? Это писательский псевдоним Джона Флорио» («Shakespeare? It is John Florio's pen name»), имеющей такое оригинальное название в титуле, — «Shakespeare? Е il nome d'arte di John Florio». В которой довольно-таки убедительно доказывал, что оба (сам Уильям Шекспир и Джон Флорио) могли тяготеть, согласно шекспировским симпатиям к итальянской обстановке (в пьесах), а также его хорошее знание Италии, которое превосходило то, что можно было сказать об исторически принятом сыне ремесленника-перчаточника Уильяме Шекспире из Стратфорда на Эйвоне. Впрочем, никто не упомянул об хорошем знании Италии Эдуардом де Вер, 17-м графом Оксфордом, когда он по поручению королевы отправился на 11-ть месяцев в Европу, большую часть времени путешествуя по Италии! Помимо этого, хорошо была известна многолетняя дружба связавшего Эдуарда де Вера с Джоном Флорио, котором оказывал ему посильную помощь в написании исторических пьес, как консультант.  

Автор Неизвестeн

Критика / Литературоведение / Поэзия / Зарубежная классика / Зарубежная поэзия
Поэты 1820–1830-х годов. Том 2
Поэты 1820–1830-х годов. Том 2

1820–1830-е годы — «золотой век» русской поэзии, выдвинувший плеяду могучих талантов. Отблеск величия этой богатейшей поэтической культуры заметен и на творчестве многих поэтов второго и третьего ряда — современников Пушкина и Лермонтова. Их произведения ныне забыты или малоизвестны. Настоящее двухтомное издание охватывает наиболее интересные произведения свыше сорока поэтов, в том числе таких примечательных, как А. И. Подолинский, В. И. Туманский, С. П. Шевырев, В. Г. Тепляков, Н. В. Кукольник, А. А. Шишков, Д. П. Ознобишин и другие. Сборник отличается тематическим и жанровым разнообразием (поэмы, драмы, сатиры, элегии, эмиграммы, послания и т. д.), обогащает картину литературной жизни пушкинской эпохи.

Константин Петрович Масальский , Лукьян Андреевич Якубович , Нестор Васильевич Кукольник , Николай Михайлович Сатин , Семён Егорович Раич

Поэзия / Стихи и поэзия
Золотая цепь
Золотая цепь

Корделия Карстэйрс – Сумеречный Охотник, она с детства сражается с демонами. Когда ее отца обвиняют в ужасном преступлении, Корделия и ее брат отправляются в Лондон в надежде предотвратить катастрофу, которая грозит их семье. Вскоре Корделия встречает Джеймса и Люси Эрондейл и вместе с ними погружается в мир сверкающих бальных залов, тайных свиданий, знакомится с вампирами и колдунами. И скрывает свои чувства к Джеймсу. Однако новая жизнь Корделии рушится, когда происходит серия чудовищных нападений демонов на Лондон. Эти монстры не похожи на тех, с которыми Сумеречные Охотники боролись раньше – их не пугает дневной свет, и кажется, что их невозможно убить. Лондон закрывают на карантин…

Александр Степанович Грин , Ваан Сукиасович Терьян , Кассандра Клэр

Любовное фэнтези, любовно-фантастические романы / Поэзия / Русская классическая проза