Три куля черных сухарей

— Зайди, зайди, не бойси… — И пошла впереди него во двор.

Васька поплелся за ней.

Родион стоял на середине комнаты — высокий, чуть ли не подпирал головой потолок, смотрел, улыбаясь, в угол, где сидел голубь. Васька поздоровался и остановился у порога.

— Видал? — кивнул Родион весело на голубя.

С улицы, со света Васька ничего не видел. Сощурил глаза, присмотрелся — распознал голубя в темном углу. Кивнул.

— Это тебе! — Родион нагнулся, взял голубя и протянул Ваське: — Возьми.

— Зачем?.. — Васька оглянулся на Дарью.

— Бери, бери! — подбодрила его Дарья. — Подарок тебе от нас. Дядя Родя тебе… вам с Алешей дарит его.

Голубь уже обсох и отдохнул, энергично крутил головой и норовил вырваться из Родионовой руки. Васька взял его несмело двумя руками — тяжелый, тугой голубь сучил упругими сильными ногами, упирался ими, пытался высвободить плотные, как панцирь, крылья.

— Крепче держи, он здоровый, — предупредил Родион.

— Спасибо… Только… — Васька опять оглянулся на Дарью за помощью.

— Вам, вам, поиграйте… Неси его домой, да гляди, штоб Илья не отнял…

— Спасибо, — уже увереннее поблагодарил Васька и пошел из комнаты. В сенях, провожая его, Дарья сказала, идя вслед за ним:

— Ой, какой ты большой вырос! Уже выше меня! Скоро дядю Родю догонишь.

Васька усмехнулся: «Куда там, догонишь его!..»

Дома он пустил голубя наземь, невольно залюбовался им. Голубь осмотрелся неторопливо, огляделся, вытянул одно крыло, другое — размял их, словно затекшие руки, и пошел решительно под кровать. Там он забился в угол, нахохлился и, качая головой, стал жалобно поукивать.

Налив в блюдечко воды, Васька поставил его возле голубя, но тот только подался глубже в угол, а пить не стал. Васька накрошил перед ним хлеба и, задернув подзор на кровати, сказал:

— Посиди, поскучай тут один, мне уже идти пора, опаздываю, — и подался торопливой походкой в школу.

По дороге он встретил Алешку. Тот учился в первой смене и уже бежал домой, размахивая вовсю ранцем. Васька остановил братишку, сообщил ему по секрету:

— Там дома у нас под кроватью голубь сидит, так ты смотри не выпусти его. И в руки поменьше бери.

— Голубь? Николаевский? — у Алешки загорелись глазенки.

— Да… Хороший!

— А где ты взял? Купил? Поймал?

— Потом расскажу. Танька придет — тоже смотри, чтобы не выбросила на улицу. А то она такая.

— Ладно. А мама?..

— Мама? Мама поздно приедет, я уже дома буду, придумаем что-нибудь.

Побежал Алешка домой — по лужам, по грязи, только брызги летят во все стороны. Прибежал, приподнялся на цыпочки, достал на ставне ключ, открыл дверь и тут же упал на четвереньки, полез под кровать. Видит: голубь! Не обманул его Васька! И, забыв все Васькины предостережения, протянул к голубю руку. Голубь встрепенулся, вжался в угол и вдруг, подняв крыло, ударил им Алешку по руке. От неожиданности Алешка отдернул руку, опрокинув блюдце с водой, и громко засмеялся:

— Ох ты какой! Дерется! — Увидел крошки хлеба перед ним, пообещал: — Сейчас я тебе найду чего-нибудь получше, может, добрее будешь. — И полез в стол, где стояли банки с разной крупой. В одной нашел перловку, в другой пшено, взял по щепотке того и другого, насыпал возле голубя. Потом налил в блюдце свежей воды, поставил ему под самый нос. Но голубь не стал ни есть, ни пить.

«Боится, еще не привык», — решил Алешка и лег животом на пол, уперся локтями в твердую земь, положил подбородок в ладони — засмотрелся на голубя. А голубь как сидел, так и сидит нахохлившись. Сначала смотрел настороженно на Алешку, потом успокоился и закрыл глаза — уснул. Спит и во сне вздрагивает.

Смотрит Алешка на голубя и определяет: из породистых! Белый, с красными плечами — «плекатый». Крупный.

Когда через час пришла из школы Танька, Алешка все еще лежал на полу, из-под кровати торчали его грязные ботинки.

Танька удивилась, толкнула ногой в его стоптанный каблук:

— Эй, ты чего там? Заснул?

Алешка встрепенулся, впопыхах забыл, где он находится, хотел быстро вскочить и стукнулся головой о кровать. Вылез, потирая ушибленное место.

— Что там такое? — Танька подняла подзор и, увидев голубя, закачала головой: — Этого нам только еще не хватало!

— Не твое дело, — рассердился Алешка и одернул подзор.

— Мама придет — все равно выбросит на улицу. Вот увидишь!

Васька как ни старался быть безразличным к голубю, как ни старался не думать о нем, голубь тем не менее из головы не выходил. И кончилось все тем, что он не выдержал, сбежал с последнего урока и заспешил домой. «Алешка может натворить делов, — невольно распалял он свое воображение. — Вздумает ребятам показать… Или начнет приучать ко двору — выпустит… А может, голубя уже и нет…» И он бежал, торопился застать его. Прибежал и первым делом — под кровать. Увидел голубя, вздохнул облегченно. Обернулся к Алешке:

— Так и сидит? Не ел ничего?

— Нет… — покрутил тот головой. — Ни бубочки. Сидит и плачет: «у-у-у… у-у-у…» А станешь брать — дерется.

— Как дерется?

— Крылом.

— Да? — И Васька полез к голубю.

Тот насторожился, поднял крыло и, мыкнув недовольно, ударил его по руке. Но Васька все-таки взял его под брюшко и вытащил на свет.

— О, какой красавец!