Три повести

С нарастающим гулом проносился порыв, гнул деревья, с сухим шорохом нес мимо снег и листву. В черноте ночи рождалась весна. Охотник вдыхал знакомую свежесть. Так пахнет тайга в бурные предвесенние ночи, когда весна прогоняет зиму. Сутками, а иногда и неделями длится их поединок. Зима сопротивляется, сыплет сухой, острый снег, набирает сил к утру, когда от мороза больно человеку дышать, но уже к полудню слабеет, солнце разъедает на пригорках снег, птицы чаще перелетают с ветки на ветку, на земле беспокойство и ожидание. Еще спят зимним сном звери, залегшие в берлоги и норы, но волки уже отпраздновали свадьбы, и медведь, перед тем как покинуть берлогу, скоблит когтями подошву своих лап и ест шелуху. В эту пору над Амуром несет еще колкий снег, но лед уже посинел на глубинах. Охота в горах кончилась, охотники вернулись с добычей, теперь дни разговоров и отдыха. Веселое и гулкое время, когда тревожными ночными голосами, порывами ветра в поединке с зимой рождается весна…

Весна пришла через три дня, и забайкальское солнце высоко поднялось над потрепанной бурей тайгой. Сломанные ветки, вырванные с корнем слабые деревья, груды наметенного последнего снега, — казалось, наскоро прибиралась земля, чтобы встретить весну.

С теплом началась детальная разведка ключа. В помощь разведывательной партии прислали еще пять рабочих. В шахматном порядке высверливались на таликовой площадке шурфы, строили водослив, подвезли моторный насос. Теперь оставалось только по полученным данным шурфов начать закладку галереи для сбора воды. После того как будет сооружена галерея, можно начать откачку. Если после двухнедельной откачки вода не иссякнет, значит, это живая вода.

В начале апреля водосборная галерея была готова. Мощный моторный насос приготовлен для откачки воды. И вот полилась в водослив плотная блестящая струя. Где-то в подмерзлотном пространстве отстоялась она в своей звонкий чистоте. Приятно было подставить руку под ледяную струю и чувствовать, как холод начинает сводить пальцы…

Шел уже одиннадцатый день откачки воды, приток не уменьшился. На низкорослой своей лошадке приехал в этот день Магафонов. Он не спеша слез с седла и привязал лошадь к дереву. Всю дорогу выцветшие зоркие его глаза приглядывались к знакомым приметам тайги. Снег дотаивал полосками в лощинах, и начинался весенний чернотроп. Пахло таяньем снега, перегоревшим корьем, отошедшими от стужи деревьями — запахами, которыми богата в эту пору тайга. Но вместо охотничьих дел нужно было в служебном порядке доставить со станции телеграмму: в двадцатых числах апреля Дементьев возвращался в Хабаровск, в телеграмме назначался день отъезда Алеши.

Пока гидролог читал телеграмму, Магафонов неодобрительно глядел на бегущий в лотке водослива поток.

Не без любопытства приглядывался Аксентьев к непривычному выражению его лица.

— А постарел ты, Магафонов, — сказал он нестеснительно. — Уходит твое время, ничего не поделаешь… вон и воду тайга отдает, а ты не верил.

— Зима зиме рознь… один год отдает, а другой — и ведра не нацедишь.

— А ты приходи сюда через год. Я тебя в воде утоплю, — усмехнулся Аксентьев, уже недобро блеснув воспаленными глазами.

Гидролог прочел телеграмму Алеше: через два дня его и охотника должны отвезти отсюда на станцию, где Дементьев проездом захватит их в свой вагон.

— Не жалко расставаться с ключом? — спросил гидролог. — Впрочем, брат, твои ключи впереди. Не один еще возьмешь в своей жизни… только одно помни: Магафоновых много вокруг бродит. Он так с виду смирный старичок. А за старичком кто стоит? Может быть, японская разведка стоит. Японцы в интервенцию с водой тут помучились.

Свыше года назад, когда гидролог только начал работу в тайге, он нашел здесь один из первых ключей. Источник имел выход из земли под горой, и гидролог стал вести наблюдение. В начале марта ключ внезапно ушел. Однажды утром гидролог нашел его потухшим. Ключ мог уйти по фильтрационным грунтам, мог спуститься по склону. Бродя по его следу, гидролог обнаружил возле самой вершины горы работу человеческих рук. Груда свеженабросанных камней показалась ему необычной. Вместе с двумя рабочими он раскидал камни и нашел главный выход ключа, отведенный в сторону чьей-то рукой.

С недоумением и без отчетливого понимания смысла этого злого и преступного дела смотрел тогда он на след предательской работы. Они вели полезную и важную работу в тайге, и гидролог не мог представить себе, что знающая законы тайги опытная рука делала враждебное дело.