Три шершавых языка

Словом, это показательная картинка удаленного района, где найти себе неприятности не составило бы большого труда. И полиция вряд ли вовремя прилетит тебе на помощь.

Наконец она добралась до пункта своего назначения, коим оказался одноэтажный, но весьма просторный домик с решетками на окнах, злющим остроконечным забором и четверкой собак породы ротвейлер за ним. Обычно неприветливые к чужакам, сегодня они молчали и почему-то отворачивали свои морды, когда взгляд Ангелы падал на них.

Приближаясь к дому, она достала фронтальный нож, щелкнула им и два раза воткнула его в колеса рядом с домом стоящего автомобиля. Дождавшись, когда воздух выйдет, она подошла к входной двери и стала агрессивно стучать дверным молотком, долго и нудно. Но дверь не открывалась. В доме однозначно кто-то был, сомнения прочь, и этот кто-то пялился на нее сквозь окуляр камеры видеонаблюдения.

Тогда она спустилась с крыльца и стала что-то искать на земле, но, не обнаружив на ней ничего подходящего, легко и непринужденно выломала с корнем почтовый ящик, торчавший из газона, вместе со стальным стержнем. Словно следуя своему плану, без вопросов и сомнений она подняла всю конструкцию как копье и метнула ее бетонированным концом прямо в окно, между прутьев толстой решетки.

Внутри дома вспыхнул дикий хаос, что-то непрестанно продолжало громыхать, словно по какой-то лихой инерции. Дверь резким рывком распахнулась, и на пороге предстал Деревенщина, с лицом, выражавшим невероятную раздраженность наглостью посетителя. Сам же он явил себя миру в своих любимых спортивных штанах и халате, наброшенном на голое тело, но не прикрывавшем его груди и живота. От него несло перекисшим алкоголем и сигаретами, а из дома вырывалась громкая мелодия какого-то рекламного ролика. Он был один, как всегда один, потому как ненавидел человеческую породу.

Деревенщина оглянулся по сторонам и кроме Ангелы обнаружил на себе еще с десяток глаз людей, привлеченных возмутительным поведением его гостьи. Но делать было нечего, пришлось на порядок умерить гнев и спрятать пистолет, который он сжимал в руке за входным проемом.

Недолго думая, он схватил ее за плечо и, грубо втянув через порог, толкнул вглубь гостиной. Затем закрыл дверь на замки и встал, нагло рассматривая ее. Просто так ты уже не уйдешь, стерва, рассуждал он.

Ожидания его не оправдались. Вместо испуга он получил стальной взгляд гостьи, вонзившийся в его глаза, от которого даже в такой жаркий денек у него мурашки побежали по коже.

– Я Ангела, – представилась она, стараясь в каждой букве показать отвращение к собеседнику.

– Опа! Меня предупредили, что я рискую столкнуться с тобой. В штаны наделать можно, какая ты страшная, – усмехнулся Деревенщина.

– И мне нужно кое-что сказать.

– Ну, тогда я готов, цыпа! Поговорим как следует, – согласился он, а затем, натянул и выпустил пояс своих брюк, что был резинке.

– Ты, похоже, не воспринимаешь меня всерьез! Увы, приспешники чертей столь низкого пошиба не особо чувствительны к опасности.

– Баба она и есть баба, – бросил в ответ Деревенщина. – Говори, что надо, и я начну разукрашивать твою физиономию.

– Мне нужно, чтобы у тебя не было никаких дел с Марком, и ты отошел от него.

– Серьезно? – удивился Деревенщина. – Это ты-то решаешь? Я еще должен был твоего дозволения спросить, тупая сука? Ты еще не извинилась за то, что сделала, а я тебя заставлю извиниться.

Понимая всю бесполезность своих требований, Ангела, совершенно не выражая каких-либо эмоций, схватила Деревенщину за горло, подняла и, протащив через всю гостиную, пригвоздила к стене. Он был выше ее и касался пола ногами, потому она повернула руку вместе с его шеей, так что его ноги теперь стали болтаться в воздухе. Но и Деревенщина тоже оказался парень не промах. Он обеими руками схватился за запястье Ангелы и приготовился ударить ногой как следует. Но к его величайшему удивлению, Ангела все же успела совершить какой-то замысловатый виток рукой, в которой болтался наш новый знакомый, и он грохнулся на свою голову об пол. Сознание на секунды покинуло его, и руки вокруг запястья расцепились.

– Похоже, нужно понизить тон разговора, – продолжила Ангела, стоя над жалким мешком навоза, коим сейчас выглядел Деревенщина.

– Сучка, я убью тебя, – рычал тот, выбираясь из неудобного положения и решаясь на бросок.

Но то, что сделала Ангела дальше, поразило бы еще больше любого из нас. Она спокойно подошла к дивану и уверенно отбросила подушку, под которой ждал своего часа Десерт Игл пятидесятого калибра. С легкостью профессионала она сняла пистолет с предохранителя, взвела курок и не думая выстрелила.

Пуля пролетела настолько близко к Деревенщине, что на пике своего испуга и концентрации всех психических и умственных сил он почувствовал тепло, исходящее от нее, увидел насечки на ее поверхности, отметил, как она медленно вращается, услышал, какой пуля издает вибрирующий звук. Удар, и она врезается в половине дюйма от его головы в стену, выбрасывая из нее сотни мелких кирпичных осколков, прямо под кожу его черепушки.