Три шершавых языка

– Дружок! Я призываю тебя совершенно к другим стремлениям. Я в своей жизни встречала много талантливых людей среди своих знакомых, коллег и учеников. По воле своей профессии знакомилась с самыми выдающимися представителями этого мира, и ты знаешь, деньги и власть здесь совершенно ни при чем. Ценны только люди, особые люди. Их глаза светятся, они получают удовольствие от своего дела, они обладают какой-то внутренней силой. Они творят добро и воодушевляют на это других.

Ко всему прочему, у них также богатое на истории прошлое. И в тебе я очень отчетливо вижу то же самое. Ты думаешь трезво, перед твоим здравомыслием не устоит ни одна стена, а твоя эмпатия просто подарок с небес. Пусть она пока и робко выползает из загнанного угла, но все же. А деньги, власть, куда тебя тянет Курт, ими просто обрастаешь потому, как заслуживаешь их, словно это сажа для костюма трубочиста.

– Если быть искренним, то я давно подумываю, чему посвятить свою жизнь, – поддался на откровения Марк. – Но я не могу понять, с чего мне начать?

– Я тоже не могу тебе ничего об этом сказать, – таковы правила. Каким-то наитием ты сам должен к этому прийти. Но дать добрый совет я, конечно же, хочу. А давай-ка я тебя кое с кем познакомлю. Уверена, тебе еще не приходилось видеть столь удивительных, просто помешанных на своем деле людей. У них жизнь – это путешествие, это миссия. Возможно, ты слышал про таких, но сам знаешь, лучше один раз увидеть, а еще лучше побыть хоть какое-то время рядом с ними, чтобы открыть их секреты. Подсмотреть, как они самоотверженно идут к своей заветной мечте, как они методично, вдумчиво, шаг за шагом приближаются к ней. Возможно, это даст тебе новые идеи и зацепки. Как ты на такое смотришь? – наконец спросила Ангела.

– Честно, – начал возражать Марк, – мне уже приходилось встречать приличных людей, без всяких там стремлений. И мне они тоже очень нравились. Взять хотя бы того же Автодеда. Хотя, – продолжил Марк, – он, возможно, спасается от чего-то, копошась по шею в масле. И ворчит без перерыва.

– Может, попробуем все-таки? – не унималась Ангела.

– Давай, я не против, – нахмурился Марк.

– Значит, ты не будешь возражать, если я познакомлю тебя кое с кем и попрошу у него за тебя? – спросила Ангела, глубоко заглянув Марку глаза и собрав морщинки на лбу в символ искренней надежды.

– Разумеется, моя радость, – ответил Марк, загоревшись улыбкой. – Все что угодно ради тебя.

– Ты не пожалеешь, дружочек! – улыбнулась она в ответ, одержав маленькую победу.

– Никогда!

Хотя Марк сразу и не понял, к чему велся разговор, какая-то неприятная мысль все-таки закралась в его голове. Неужели она стесняется меня? Неужели считает не достойным ее? Да, я много раз замечал, какого сорта люди крутятся вокруг ее ног, какие лимузины готовы отвезти ее на край света. И это моя вина. Мне действительно нужно подтягивать свое положение, повышать свой статус, думал он. Но тут же поток мыслей мгновенно сменился на противоположный и начал бить в другие ворота.

Нет, Ангела точно не такая, как другие. Уверен, она пренебрежительна к деньгам и полностью равнодушна к своему успеху. Ей вряд ли так свойственно думать, в конце концов заключил Марк.

***

Ангела уехала на целый месяц в Европу, где проходили один за другим музыкальные фестивали в честь открытия концертного сезона и целого ряда юбилеев известных композиторов. Учеников она раздала по своим коллегам, а Марку вменялось иногда поливать цветы и газон на ее прежнем месте жизни. Делать было нечего, кроме как бродить вечерами по улицам города, читать книжки из рекомендованных Ангелой, да иногда встречаться в баре с Куртом.

Курт тоже появлялся урывками, часто опаздывал, но всегда вызывал уныние своими новыми дорогими костюмами. И даже успел поменять за это время машину на более-менее приметной марки. Марк на его фоне смотрелся гораздо скромнее, но его это не сильно волновало.

Хотя они знали друг друга со школьной парты и немалую долю неприятностей пережили вместе, но все-таки поговорить всегда было о чем. Курт стал вдумчивей, медлительней на ответы и почти прекратил капать на мозг своими архаичными истинами. Даже напротив, иногда говорил о понятиях, казавшихся далекими для него, над которыми он прежде насмехался.

Марку пришлось услышать его свежую историю, как ему удалось погладить корову на небольшой ферме, и узнать, какие эмоции при этом он испытал. Раньше бы он и не упомянул о таком. Болтовню о работе он явно избегал. Что тут говорить – работа есть работа, но все же живо интересовался дальнейшими планами Марка, и даже самыми отдаленными его предположениями. А планы у Марка были не так уж и далеки от прожужжавшей всем уши американской мечты. В конце концов, им удалось сгладить все острые камни в прошлом и вернуть их дружбу на прежний уровень. А тем более, для друзей Новый Свет был новым во всем, и старые друзья приобретали теперь особое значение.