Три свидетеля

Выяснение, впрочем, явно откладывалось, так как на стук никто не ответил. Я, не желая услышать красноречивый отказ, не позвонил заранее, чтобы назначить встречу. И теперь решил спуститься и посоветовать клиентам набраться терпения на десять минут или, может, на десять часов, взять себе сэндвич и стакан молока, а потом попробовать еще раз, но не успел я отвернуться от двери, как моя рука машинально тронула ручку, повернула ее, нажала, и дверь открылась. Секунду я постоял на пороге, потом приоткрыл на фут шире, просунул голову в щель и позвал:

– Мистер Карноу! Карноу!

Никакого ответа. Я распахнул дверь и вошел. Не считая света, который падал из коридора, в номере была полная темнота, и я, вероятно, в конце концов развернулся бы и закрыл за собой дверь, если бы не мой нюх. Когда он подсказал, что тут попахивает чем-то очень знакомым, я пару раз дернул носом и, убедившись в его правоте, нащупал на стене выключатель, включил свет и вернулся в комнату. На полу возле открытой двери навзничь, раскинув руки, лежал человек.

Невольно я сделал к нему шаг, но тут же вернулся к двери, закрыл ее изнутри и только тогда подошел к покойнику. Выглядел он так, как, судя по описанию Кэролайн, должен был выглядеть Сидни Карноу. Он был в одежде, но без пиджака и галстука. Я присел рядом на корточки, просунул руку ему под рубашку и затаил дыхание – полная тишина. Оторвал от половика пару ниток и поднес к его носу – никакого шевеления. Прихватил большим и указательным пальцем ресницы на правом глазу и потянул вниз веко – веко подалось с трудом и вверх не поднялось. Я взял его за руку и хорошенько надавил на ноготь, ноготь побелел и остался белым, когда я убрал палец. Собственно говоря, все это я проделывал зря, достаточно было проверить температуру под рубашкой.

Я выпрямился, постоял, глядя на него сверху вниз. Это был, без сомнения, Карноу. Мои наручные часы показывали 19:22. В открытой двери позади тела, в ванной, поблескивали фаянс и кафель, и еще два предмета, ради которых я, аккуратно обогнув его отброшенную руку, подошел и снова присел на корточки, чтобы рассмотреть их получше. Одним был армейский кольт 45-го калибра. Я к нему не притронулся. Вторым был ком из банных полотенец, а вот к нему я притронулся. Увидев дыру с обожженными краями и черными пороховыми пятнами, я понял, что стреляли через полотенца, чтобы заглушить звук выстрела. На теле я не увидел следа от пули, а чтобы найти входное или выходное отверстие, пришлось бы его перевернуть, но это было ни к чему. Я встал и, чтобы лучше сосредоточиться, закрыл глаза. У меня есть одна давняя привычка: не касаться дверной ручки, если я вхожу туда, куда меня не звали. Не нарушил ли я ее в этот раз? Я решил, что нет. Не коснулся ли выключателя? Снова – нет, я включил свет костяшками. Мог ли я оставить отпечатки еще на чем-то? Не мог.

Я подошел к выключателю и выключил свет, как и включил, костяшками. Достал из кармана носовой платок, взялся через него за ручку, открыл дверь, закрыл, вызвал лифт, спустился в холл, нашел телефонную будку и набрал номер. Ответил мне Фриц. Я сказал, что мне нужен Вулф.

Фриц был потрясен.

– Арчи, он же обедает!

– Ага, знаю. Скажи, что меня поймали людоеды и вот-вот сделают из меня бифштекс, и на этом стой.

Прошло целых две минуты, прежде чем я услышал негодующий голос Вулфа:

– В чем дело, Арчи? Все в порядке?

– Никак нет, сэр. Не в порядке. Звоню из телефона-автомата в холле «Черчилля». Я отправил клиентов в бар, поднялся в номер Карноу, обнаружил, что дверь не заперта, и вошел. Карноу там на полу мертвый, застрелен из армейского кольта. Кольт лежит рядом, но это не самоубийство, стреляли через полотенца. Как же я теперь заработаю свои пять тысяч?

– Черт побери, во время обеда!

Если вы думаете, что за этим возгласом что-то стояло, то ошибаетесь. Знаю я этого гения. Он сказал именно то, что думал.

Я проигнорировал его слова.

– Следов в номере я не оставил, – сообщил я, – никто меня не видел, так что мы вольны поступать как угодно. Знаю, вам трудно говорить с набитым ртом, но…

– Помолчи! – Пауза длилась четыре секунды, потом он спросил: – Смерть наступила в последние полтора часа?

– Нет. Я проверил кожу на груди. Начала холодеть.

– Не заметил ничего подозрительного?

– Нет. Я пробыл в номере минуты три. Спешил прервать ваш обед. Могу вернуться, и начнем сначала.

– Нет! – резко сказал он. – Мы ничего не выиграем, если оттянем обнаружение. Скажу Фрицу, чтобы анонимно позвонил в полицию. Привези сюда мистера Обри и миссис Карноу… Они там поели?

– Может быть, именно этим сейчас и занимаются. Я за тем их туда и отправил.

– Проследи, чтобы поели, и под каким-нибудь предлогом доставь сюда. Предлог придумай.

– Не сообщать им?

– Нет. Я сам расскажу. Через час десять пусть будут здесь… не раньше. Я только что сел за стол, а тут ты. – Он повесил трубку.