Тридевять земель

– Ну вот, полюбуйтесь, – сказал подошедший отец Восторгов. – Как только начнут поспевать эти хлеба, от мелких воришек прямо отбою нет. Воруют не только мимоходом, но даже специально из села снаряжаются целые партии в поле за горохом или подсолнухом. Деревенский обыватель никакого уважения не имеет к чужой собственности. Посею на своем поле, к примеру, горох или там подсолнух, так непременно надо обсеять его, вглубь запрятать. А тоже не панацея: иной раз такая хитрость не только пользу, а даже двойной убыток приносит.

– Правда, правда, всё правда, – с грустью согласился Ахлёстышев. – Когда крестьянам станешь рассказывать, что за границей в полях, по межам, посажены плодовые деревья и что никто никогда плодов не крадет, они и верить не хотят. Видно, далеко еще нам до заграницы. А ведь это та самая община, которую вы так рьяно защищаете, – обратился он к Сергею Леонидовичу, – и есть одна из главных причин того, что у крестьян недостаточно развито чувство законности и уважение к чужим правам, поскольку земля тут рассматривается как совместная, общая собственность.

– Нет, нет, – убежденно возразил Сергей Леонидович, – вовсе нет. Дело тут не в общине, поверьте. Развитию уважения к чужим правам помешали в первую очередь те условия, при которых крестьяне жили во времена крепостного строя и которые продолжали оказывать влияние на их жизнь и впоследствии. В бытность свою крепостными крестьяне получали ведь от хозяина всё необходимое для существования, как, например, лес для строительства, дрова для отопления, корм для скота. Имущественно-правовое отделение хозяев от крестьян и дальше не помешало крестьянам пасти свой скот на лугах бывших своих помещиков, брать из их лесов и даже обрабатывать хозяйские земли, смежные с их участками. Поскольку, как правило, всё это продолжает оставаться безнаказанным, крестьяне начали то же самое делать не только по отношению к землям бывших хозяев, а и по отношению к землям всех соседних земледельцев.

Иван Ильич с сомнением покачал головой.

– Степень уважения к чужим правам находится главным образом в зависимости от уровня общего культурного развития, – сказал Сергей Леонидович, – а также хозяйственной обеспеченности населения. Тот или иной взгляд на землю проистекает у народа не из пространства прав его на свою землю, а из того, насколько своя земля обеспечивает его существование. А насчет общины я вот что скажу: не только внешнего соблюдения порядка требует любое общество, но и внутреннего хотения этого порядка. Если мы обратимся, при определённом общественном строе, к нормам, следование которым делает возможным продолжительное существование такого строя, мы получим право этого общества. Право, это не что иное, как этический минимум. Таким образом, при взгляде на право как низшую ступень нравственности, устраняются все конфликты, которые возникают, если право и мораль представлять двумя самостоятельными силами.

Придавленный такой мудростью, Иван Ильич ответил лишь хмурым взглядом и обрёл привычное состояние души только на сиденье своей коляски, когда кучер тронул в карьер и колокольчик мгновенно заплясал на пыльной дороге. "Право и мораль, поди ж ты", – всё никак не улетучивались из головы Ивана Ильича эти последние слова нового его знакомого. Но лошади несли, и скоро эти слова уступили место каким-то ещё…

* * *

Дни шли за днями, бабы всё жали да вязали, мужики косили, возили в риги да складывали в скирды да в одонья. День за днём вечера становились длиннее, темнее и холоднее; каждый день в поле всё голее да голее. Копны исчезали за копнами, а между тем небо уже не раз подергивалось пеленой сероватых облаков, и все озабоченно поглядывали вверх, страшась повторения урагана.

Успенским постом, на госпожинки по старинному обычаю в избах добывали новый огонь. С Успеньева дня солнышко засыпается, приговаривали старики, берясь за трут и кресало. Детвора бегала из дома в дом, и старушки сажали их около нового огня, раздавали каждому по лучине: дети с сосредоточенными лицами, с приоткрытыми от волнения ртами, осторожно зажигали концы лучинок, а когда они достаточно разгорались, то начиналась потеха: дети, размахивая горящими лучинками, хором повторяли за старушкой на самом деле отлично им известные слова:

Гори, гори жарко!Приехал Захарка,Сам на тележке,

Жена на кобылке,Детки на санках,В чёрных шапках…