Трилогия алой зимы

Имя сорвалось с ее губ нежной мольбой, амацуками протянула к нему ладонь. На его лице мелькнуло смятение, и он замешкался – ровно настолько, чтобы Аматэрасу успела обхватить его правое запястье обеими руками. Как только она его коснулась, с языка слетело заклинание.

На единое мгновение вспыхнул яркий свет, и десятки крошечных сфер, явившись из ниоткуда, ринулись к руке Инари. Его лицо исказилось гневом и неверием. Вокруг Аматэрасу взвился ветер, призванный ее защитить, но Инари оказался быстрее. Он вскинул вторую руку, окутанный яростным пламенем.

Аматэрасу пронзила боль. Эми тоже ее ощутила, но отдаленно, отголоском. Ее зрение затуманилось, и она упала на спину. Ветер окружил ее вихрем, взметая тысячи алых лепестков.

Амацуками опустила взгляд, и Эми мельком увидела страшную рану, которую Инари нанес одним быстрым ударом. Тяжело дыша, Аматэрасу прижала ладони к животу. Из них полился белый свет. Глубокие раны в почерневшей плоти начали затягиваться. Аматэрасу, не двигаясь, спасала тело своего смертного сосуда прежде, чем тот окончательно умер бы.

Боль угасла, и амацуками поднялась на ноги. Ветер утих, и лепестки алыми снежинками осыпались на землю.

Инари стоял на коленях, склонив голову, и стискивал свою руку, на которой возникли блестящие красные бусины онэнджу. Четыре витка вокруг его правого предплечья налились силой. Он тяжело дышал, содрогаясь всем телом.

– Что ты натворила? – хрипло прорычал Инари.

Он поднял голову. В его глазах пылала такая ярость, что Эми бы отшатнулась. Аматэрасу не отступила.

– Что ты натворила?! – проревел он, вскакивая с земли, но пошатнулся и едва удержал равновесие. Его грудь натужно вздымалась.

– Я сковала твою силу, – произнесла Аматэрасу, поразительно спокойная перед лицом его безудержной ярости. – Ты не в себе, Инари. Мы не позволим тебе вырезать людей ради прихоти.

– Вырезать людей? – прорычал он. – Смейся надо мной, что я проиграл тому дракону, будь он неладен, если хочешь, но не смей звать меня убийцей людей.

– Тогда как же ты назовешь резню в той деревне?

– Откуда мне было знать, что на меня охотится Орочи? Я не знал даже того, что он возродился, а ты винишь меня в том, что он убил…

– Орочи? – потрясенно переспросила Аматэрасу. – О чем ты?

Инари силился выпрямиться, все еще держась за руку и задыхаясь.

– Думаешь, эти раны мне нанесли какие-то люди?! Когда я нашел деревню, они уже были мертвы.

– Уже мертвы? – прошептала Аматэрасу.

– Ты всегда думаешь обо мне худшее! Орочи убил их и скрылся, а потом напал из засады, когда я остановился разобраться, что же там стряслось.

– Но… я не ощутила Орочи…

– Как и я, пока он не вспорол мне бок.

– Я… я не понимаю…

– Что тут понимать? Орочи хотел Муракумо и…

– Муракумо? Клинок Сусаноо?

– Да, я его одолжил. Без разрешения. – На губах Инари мелькнул призрак невеселой улыбки. Он все так же держался за руку, словно она причиняла ему мучительную боль. – И теперь я должен вернуть Муракумо, пока Сусаноо не понял, что я потерял его драгоценный клинок в схватке с его заклятым врагом.

– Инари…

Его лицо вновь исказилось от гнева.

– Сними это с меня, Аматэрасу.

Она сцепила руки.

– Прости меня, Инари. Меня… меня обманули. Как только печать станет целой, я смогу ее снять.

Инари фыркнул. Его жгучий гнев притупился, а свет онэнджу, напротив, стал ярче. А затем сияние наконец начало угасать. Аматэрасу протянула руку, и Инари застыл, стиснув зубы.

Ее ладонь зависла над его запястьем.

– Инари… как же мне вновь заслужить твое доверие?

Он посмотрел ей в глаза, в глаза Эми, и в его собственных она увидела древнее, горькое одиночество, уходившее корнями так далеко, что ему не было конца.

– Никак.

Аматэрасу потянулась к онэнджу.

И земля вдруг задрожала.

Под ногами Инари с грохотом разверзлась трещина. Аматэрасу не успела ни отреагировать, ни сдвинуться, ни даже отвести взгляд. Инари потрясенно распахнул глаза и содрогнулся. Брызнула кровь, и на его лице вспыхнул гнев.

А затем свет в его глазах померк, и голова запрокинулась.

Аматэрасу отпрянула на шаг, не отрывая взгляда от острого корня, торчащего из груди Инари. Он безжизненно висел, пронзенный в самое сердце. А затем ее взгляд упал на ярко сияющие на его руке онэнджу.

– Нет! – в ужасе шепнула Аматэрасу.

Ветер коснулся ее кожи, безмолвно предупреждая. Аматэрасу рывком развернулась.

Среди деревьев, улыбаясь сдержанно и в то же время торжествующе, стояла Изанами – и ее рука уже была поднята в приказе. По телу Аматэрасу растеклась мучительная боль. Ее грудь пронзил точно такой же корень. В глазах вновь помутнело, и мир поглотило серебро.

Глава 21

Эми отпрянула, хватаясь за грудь и тяжело дыша. Как только ее спина ударилась о доски пола, реальная боль вытеснила фантомную. Эми перекатилась и встала на колени, придерживаясь рукой за пол. Сердце под второй ладонью колотилось о ребра, живое.

Эми сделала несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться. Она все еще видела, как корень пронзал ее тело. Видела безжизненного Инари, его устремленные в голубое небо мертвые глаза.