Трилогия о мисс Билли

– Не знаю. Разве что потому, что их жизнь настолько монотонна, что любое движение и веселье кажется им благословением. Но вам, Бертрам, недолго осталось рисковать головой. На следующей неделе приедет милая пара из Южного Бостона. Она любит картины и чучела животных, и вы будете ходить с ней по музеям. Потом появится маленький калека Томми, который будет совершенно счастлив, оказавшись в месте, где можно послушать оркестр. Когда один концерт будет заканчиваться, вам нужно будет всего лишь отвозить его на следующий. Это очень мило с вашей стороны, Бертрам, и я вам очень благодарна, – быстро закончила Билли, когда Мари, вдова и старая дева вошли в комнату.

Билли убеждала себя, что она счастлива, очень счастлива. Разве она не помолвлена с хорошим человеком и разве она не тратит долгие летние дни, радуя других людей?

Билли все еще не понимала, что ей приходится говорить самой себе, что она счастлива, убеждать себя в этом.

Вскоре после приезда Мари Билли рассказала ей о своей помолвке. Уильям очень часто бывал в доме, и, учитывая близость отношений Мари с семьей, Билли решилась объяснить ей, как обстоят дела. Мари восприняла новость довольно странно. Вначале он испугалась.

– Уильям? Ты помолвлена с Уильямом?

– Ну… да.

– Но я думала… Я была уверена… Ты же говорила о мистере Сириле?

– Нет, – рассмеялась Билли, – совершенно точно нет.

– И ты его не любишь?

– Надеюсь, что нет, раз уж я выхожу замуж за Уильяма.

Голос и поведение Билли были настолько легки и веселы, что Мари осмелилась задать еще один вопрос:

– И он тоже тебя не любит?

– Надеюсь, что нет, раз уж на мне женится Уильям, – снова рассмеялась Билли.

– Ох, – со странным облегчением сказала Мари, – я так рада! Я надеюсь, дорогая, вы будете очень, очень счастливы.

Билли, глядя на сияющее лицо Мари, обрадовалась: так мало вокруг было лиц, на которых читалось одобрение ее помолвки с Уильямом.

Билли теперь часто видела Уильяма. Он был добр и тактичен и пытался помогать ей развлекать гостей, но Билли, благодарная ему за эти попытки, всегда вздыхала с облегчением, когда он уступал место Бертраму, который справлялся с этой задачей гораздо лучше. Уильям пытался помогать ей с ее лозами и розовыми кустами, но, разумеется, сложно было бы ожидать от него такого же интереса, какой проявлял Бертрам при виде каждого ростка и распускающегося бутона, потому что Бертрам помогал сажать все это, а Уильям нет.

Иногда Билли тревожилась из-за того, что она перестала чувствовать себя легко в присутствии Уильяма. Она считала естественным, что должна начать немного его стесняться, раз уж он превратился из «дяди» в счастливого возлюбленного, но не понимала, почему должна его бояться – и боялась. Он, казалось, ни о чем не думал, кроме ее комфорта и счастья, и конца не было милым маленьким поступкам, которые он совершал ради ее удовольствия. Уильям, казалось, предвидел, что она не захочет никаких объятий и поцелуев, и целовал ее только изредка, и то в лоб, по-отцовски, чему Билли радовалась. Она решила, что никогда не хочет целоваться в губы.

Подумав несколько дней, Билли решила, что все проблемы из-за смущения. Она смущалась рядом с Уильямом. Если бы она могла только забыть, что однажды ей придется стать его женой, вернулась бы прежняя нежная дружба и ей снова стало бы легко с ним. Со временем, когда она привыкнет к мысли о браке, она перестанет ее так смущать, конечно же. Билли любит его и хочет сделать его счастливым, но пока – пока она «привыкает» – она постарается иногда забывать, что собирается стать женой Уильяма.

Билли стала счастливее. Она всегда становилась счастливее, когда решала какую-то проблему. С новыми силами она бросилась развлекать гостей и с помощью Бертрама придумала множество замечательных поездок для них. Бертрам очень радовал ее в эти дни. Никогда ни словом, ни взглядом он не выходил за пределы роли, которую пообещал играть – роли брата Уильяма.

Билли вернулась к своей музыке. В голове у нее звучала новая мелодия, и она мечтала переложить эту мелодию на бумагу. Ее первый маленький «Сборник песен» нашел своих поклонников, и Билли потихоньку начинала чувствовать вкус славы, хоть и в очень скромных пределах.

Таким образом Билли изо всех сил пыталась «привыкнуть».

Глава XXXIX

Клочок бумаги

Из всех гостей Билли Мари казалась самой счастливой. Да, она жила у Билли постоянно, тогда как остальные приезжали на неделю или две, но девушка думала, что вовсе не это заставляет Мари радостно смеяться, а ее глаза – сверкать. Радость была еще заметнее, потому что раньше Мари была очень мила, но постоянно грустила. В ее огромных голубых глазах всегда пряталась тоска, ее походке не хватало легкости, присущей юным и счастливым особам. Раньше Билли никогда не видела ее такой.

– В самом деле, Мари, – заметила она как-то, – ты что, нашла бесконечный источник нештопаных чулок? Или новый рецепт пудинга?

– О чем ты?

– Нет, ничего. Мне просто интересно, почему у тебя глаза светятся.

– А они светятся?

– Еще бы.

– Наверное это потому, что я счастлива, – вздохнула Мари, – а ты так добра ко мне.