Тринадцать подвигов Шишкина

Шишкин тяжело вздыхал, обнаруживая в текстах сочинений не только отсутствие в нужных местах нужных знаков препинания или неологизмы, типа «подольд», но и категорические классовые характеристики псов-рыцарей. Убивали и тесные связи реальных исторических событий с их кинематографической интерпретацией. Впрочем, чего за это упрекать девятиклассника Самылина. Князя Невского с якобы его фразой про меч, разве что самый ленивый глубокомысленно не цитирует! А следовало бы заглянуть в Библию. Или хотя бы в какой-нибудь словарь афоризмов, где чёрным по белому написано, что это писатель Павленко, автор сценария фильма про Александра Невского, вложил в уста своему герою афоризм про меч, перефразировав то ли стих из Евангелия от Матфея, то ли строчки из «Откровения Иоанна Богослова», или вовсе древнеримское: «Кто воюет мечом, от меча и погибает».

Однако все рекорды в сочинениях побил «Евгений Онегин». Без скрещиваний не обошлось и здесь: «Онегин ехал к своему умирающему дяде, приезжает и говорит: «Скажи-ка, дядя, ведь не даром Москва, спалённая пожаром…»

Шишкин глянул на тетрадную обложку: ага, Вова Антонов, долговязый остряк, а по совместительству сын «англичанки» Лидии Михайловны. Ну этот, скорее всего, просто забавится. А вот дорогие девульки Оля Караулова, Баирма Дугарова, Танечка Медведева, Валечка Кущина и пара десятиклассниц выписали Онегину и другим персонажам романа характеристики уже без «шуток юмора»: «Онегин был богатый человек: по утрам он сидел в уборной, а потом ехал в цирк и театры…» – «Онегину нравился Байрон, поэтому он повесил его над кроватью…» – «Помещицы у Пушкина пьют, едят и хереют…» – «В отсутствие Онегина Татьяна часто ходила в его кабинет, где постепенно из девушки превращалась в женщину…» – «Ленский вышел на дуэль в панталонах. Они разошлись, и раздался выстрел…» – «Такие девушки, как Ольга, уже давно надоели Онегину, да и Пушкину тоже…»

Последнее умозаключение, авторства тихони Людочки Пляскиной, крайне серьёзной на уроках дочки Весёлого Поросёнка (то бишь замдиректора по воспитательной работе Валентины Семёновны), Шишкина-младшего озадачило. Но когда он прочитал у Светы Акуловой, что «в детстве у Пушкина была няня Арина Радиоловна. От неё он впервые узнал русскую разговорную речь…», Александр перевёл дух, вспомнив «дискотэку» в Доме культуры, архаичную «Ригонду» с её «Облаками в реке» и «русскую разговорную речь» на домкультуровском крылечище… Права Пляскина-младшая: Пушкин и Онегин иначе поступить не смогли.

– Так вы знаете, почему Земля вращается? – переспросил притихший класс угрюмый Шишкин, бухнув на стол стопку тетрадей с сочинениями. – А я вам отвечу. Ей придают крутящий момент вращающиеся в гробах классики мировой литературы. И это не единственное научное явление, связанное с вашими опусами. Есть ещё кое-что из области зоологии. После того как великий Дарвин выстроил цепочку эволюции человека, ему стали возражать не только сторонники других теорий антропогенеза.

– Каво? – испуганно откликнулся с задней парты Иван Богодухов, здоровенный парнище неполных семнадцати лет, которые ему мог дать на вид только слепой. Старший из отпрысков незадачливой в любви Наденьки из колхозной столовой, он внешне полностью соответствовал облику богатыря земли русской, если за основу измерения взять любую славянскую былину, песнь или сказку. Вариантов могло быть только три: Илья Муромец, Алёша Попович или Добрыня Никитич.

Однако былины былинами, а знакомство с личным делом ученика девятого класса Вани Богодухова, отсекло для классного руководителя А.С. Шишкина первый и последний варианты. К болезным, как и истинно крестьянским сынам, что бы позволило провести аналогию с И. Муромцем (до 33 лет лежмя лежал!), Ваня не относился. Отпадал и Д. Никитич, который, как известно, из древнерусских источников, был сыном рязанского воеводы Никиты и племянником самого князя Владимира Красное Солнышко. А вот насчёт Поповича…