Читаем Триумфы и драмы русских балерин. От Авдотьи Истоминой до Анны Павловой полностью

Но вернемся к балеринам и к их любовным драмам. Действительно, драм было больше, нежели счастливых развязок любви. О многих представительницах этой волшебной профессии мало что известно. Даже имена не всех балерин сохранила история балета. А вот тех, кто сумел зажечь сердца поэтов или воспламенить любовь в сердцах сильных мира сего, мы знаем из многочисленных воспоминаний современников и других документов истории.

Так и с Овошниковыми. Наталье посвящено по меньшей мере пять стихотворений. И кем посвящено! Самим Пушкиным. Евдокия (Авдотья) известна нам опять же благодаря тому, что была возлюбленной приятеля Пушкина Всеволожского, да и сам Пушкин не раз упоминал о ней в письмах и стихах.

Нам неясна судьба Натальи. Хотя имя ее Пушкин обессмертил не только в посвященных ей стихах. Есть у некоторых биографов и исследователей и еще одно интересное предположение.

Выбирая имя главной героини своего бессмертного романа в стихах «Евгений Онегин», Пушкин остановился на имени Татьяна. Почему? Так и просится объяснение то, что лежит на поверхности:

Биограф Пушкина Лотман указывал, что поэт не случайно написал:

Впервые именем такимСтраницы нежные романа
Мы своевольно освятим.

Просто до выхода в свет «Евгения Онегина» имя «Татьяна» считалось «простонародным» и старомодным. А в черновиках даже значится имя… Какое бы вы думали? Наташа. Писатель Владимир Набоков (1899–1977) писал: «В черновике строфы (2369, л. 35) вместо имени Татьяна Пушкин пробовал для своей героини имя Наташа (уменьшительное от „Натальи“). Было это за пять лет до его первой встречи с будущей женой Натальей Гончаровой. „Наташа“ (как и „Параша“, „Маша“ и пр.) по сравнению с „Татьяной“ имеет значительно меньше возможностей рифмовки („наша“, „ваша“, „каша“, „чаша“ и несколько других слов). Это имя уже встречалось в литературе (например, „Наталья, боярская дочь“ Карамзина). У Пушкина Наташа появляется в „Женихе, простонародной сказке“ в 1825 г. (см. гл. 5, сон Татьяны) и в конце того же года в „Графе Нулине“».

Видимо, Пушкину очень хотелось назвать героиню именем своей первой или одной из первых возлюбленных. И он в какой-то мере решил эту проблему по умолчанию. Смотрите… Татьяна, можно произнести Тата? Можно. Хотя ближе к этому самому Тата стоит Наташа. То есть получается: Наталья — Наташа — Тата — Татьяна…

И это еще раз подтверждает, что вслед за ранней любовью у Пушкина была первая любовь именно к балерине.

Мы не будем докапываться до того, каких пределов достигло сближение, ведь первое стихотворение Пушкин написал в 14 лет, а последнее из цикла стихов, посвященных Наталье, в 16 лет.

Рановато? Но ведь в «Евгении Онегине», как помним, был и такой пример…

Мой ВаняМоложе был меня, мой свет,
А было мне тринадцать лет…

Да и возможности были, ведь актрис, даже крепостных, не содержали на строгом казарменном положении. Им дозволялось гулять по парку, в котором было немало уединенных мест.

Есть и стихи, весьма фривольные, правда, появившиеся в пушкинских изданиях уже в лживодемократическое время, а потому нельзя уж слишком верить тому, что они действительно пушкинские. Сомнение вызывает то, что они несколько похабны. А похабщину обычно приписывают знаменитостям. Надеясь их как-то принизить.

Привожу стихотворение, посвященное Александром Сергеевичем Пушкиным балерине Наталье Овошниковой, не полностью. Полностью привести рука не поднимается.

Недавно тихим вечеркомПришел гулять я в рощу нашуИ там у речки под дубком
Увидел спящую Наташу.Вы знаете, мои друзья,К Наташе вдруг подкравшись, яПоцеловал два раза смело,Спокойно девица мояВо сне вздохнула, покраснела;Я дал и третий поцелуй,Она проснуться не желала,
Тогда я…

К тому же, если бы любовные приключения дошли до чего-то серьезного, вполне можно было ожидать такого исхода, как во время ссылки в Михайловском, когда крепостная девушка Ольга Калашникова родила от него сына. И неопытность обоих, и отсутствие известных средств, столь яро насаждаемых нам Западом в 90-е годы с целью помех деторождению и увеличению населения страны, приводили к исходу, нежелательному для многих тайных пар.

Сведений о том, что роман с Натальей Овошниковой кончился подобным образом, нет.

Не правы и те, кто настаивает на том, что со всеми 113 барышнями, занесенными в Донжуанский список, Пушкин был в близких отношениях.

Когда речь идет о гении, гораздо важнее выяснить, что дал тот или иной его любовный роман для поэзии!

Тальони и Айвазовский. Красивая легенда. Мария Тальони (1804–1884)

«Не слышен шум ее шагов…»

Перейти на страницу:

Все книги серии Любовные драмы

Триумфы и драмы русских балерин. От Авдотьи Истоминой до Анны Павловой
Триумфы и драмы русских балерин. От Авдотьи Истоминой до Анны Павловой

В книге собраны любовные истории выдающихся балерин XIX — начала XX в. Читатели узнают о любовном треугольнике, в котором соперниками в борьбе за сердце балерины Екатерины Телешевой стали генерал-губернатор Петербурга, «храбрейший из храбрых» герой Отечественной войны 1812 года М. А. Милорадович и знаменитый поэт А. С. Грибоедов. Рассказано о «четверной дуэли» из-за балерины Авдотьи Истоминой, в которой участвовали граф Завадовский, убивший камер-юнкера Шереметева, Грибоедов и ранивший его Якубович. Интересен рассказ о трагической любви блистательной Анны Павловой и Виктора Дандре, которого балерина, несмотря на жестокую обиду, спасла от тюрьмы. Героинями сборника стали также супруга Сергея Есенина Айседора Дункан, которой было пророчество, что именно в России она выйдет замуж; Вера Каррали, соучастница убийства Григория Распутина; Евгения Колосова, которую считают любовницей князя Н. Б. Юсупова; Мария Суровщикова, супруга балетмейстера и балетного педагога Мариуса Петипа; Матильда Мадаева, вышедшая замуж за князя Михаила Голицына; Екатерина Числова, известная драматичным браком с великим князем Николаем Николаевичем Старшим; Тамара Карсавина, сама бросавшая мужей и выбиравшая новых, и танцовщица Ольга Хохлова, так и не выслужившая звания балерины, но ставшая женой Пабло Пикассо.

Александра Николаевна Шахмагонова

Биографии и Мемуары / Театр / Документальное

Похожие книги

100 мифов о Берии. От славы к проклятиям, 1941-1953 гг.
100 мифов о Берии. От славы к проклятиям, 1941-1953 гг.

Само имя — БЕРИЯ — до сих пор воспринимается в общественном сознании России как особый символ-синоним жестокого, кровавого монстра, только и способного что на самые злодейские преступления. Все убеждены в том, что это был только кровавый палач и злобный интриган, нанесший колоссальный ущерб СССР. Но так ли это? Насколько обоснованна такая, фактически монопольно господствующая в общественном сознании точка зрения? Как сложился столь негативный образ человека, который всю свою сознательную жизнь посвятил созданию и укреплению СССР, результатами деятельности которого Россия пользуется до сих пор?Ответы на эти и многие другие вопросы, связанные с жизнью и деятельностью Лаврентия Павловича Берии, читатели найдут в состоящем из двух книг новом проекте известного историка Арсена Мартиросяна — «100 мифов о Берии»Первая книга проекта «Вдохновитель репрессий или талантливый организатор? 1917–1941 гг.» была посвящена довоенному периоду. Настоящая книга является второй в упомянутом проекте и охватывает период жизни и деятельности Л.П, Берия с 22.06.1941 г. по 26.06.1953 г.

Арсен Беникович Мартиросян

Биографии и Мемуары / Политика / Образование и наука / Документальное
Айвазовский
Айвазовский

Иван Константинович Айвазовский — всемирно известный маринист, представитель «золотого века» отечественной культуры, один из немногих художников России, снискавший громкую мировую славу. Автор около шести тысяч произведений, участник более ста двадцати выставок, кавалер многих российских и иностранных орденов, он находил время и для обширной общественной, просветительской, благотворительной деятельности. Путешествия по странам Западной Европы, поездки в Турцию и на Кавказ стали важными вехами его творческого пути, но все же вдохновение он черпал прежде всего в родной Феодосии. Творческие замыслы, вдохновение, душевный отдых и стремление к новым свершениям даровало ему Черное море, которому он посвятил свой талант. Две стихии — морская и живописная — воспринимались им нераздельно, как неизменный исток творчества, сопутствовали его жизненному пути, его разочарованиям и успехам, бурям и штилям, сопровождая стремление истинного художника — служить Искусству и Отечеству.

Екатерина Александровна Скоробогачева , Екатерина Скоробогачева , Лев Арнольдович Вагнер , Надежда Семеновна Григорович , Юлия Игоревна Андреева

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / Документальное