Триумфы и драмы русских балерин. От Авдотьи Истоминой до Анны Павловой

Она вышла замуж за графа Жильбера де Вуазена в 1832 году и развелась с ним в 1835-м. Причина развода весьма банальна. Была ли любовь, нет ли — о том точно знают лишь сами супруги. Граф приобретал богатую жену — Мария Тальони была очень высокооплачиваемой балериной. Мария становилась графиней, хотя трудно сказать, нужен ли был ей этот титул, когда она находилась в зените славы. И слава балерины превышала славу, приобретенную с титулом. Ну а причина… Граф оказался законченным игроком. Карты были на первом месте. А вскоре на второе место вышли — нет, не семья и дети — женщины…

Расставшись с картежником, Тальони завела модный салон, который нередко посещали русские. У нее часто бывал А. И. Тургенев, водивший дружбу со многими известными литераторами и деятелями культуры, состоявший в приятельских отношениях с Александром Сергеевичем Пушкиным.

Художник под колесами «Царицы воздуха»

Конечно, и Тургенев, и другие гости звали ее в Петербург, называя «царицей воздуха» и обещая триумфальный успех у столичной публики. И она решилась ехать… Первое представление состоялось 6 сентября 1837 года. Она избрала балет «Сильфиду».

Успех был невероятным.

А потому были второе, третье представления. Она выступала через день. Для объемных ролей это много.

Вечерами ее отправляли в роскошные апартаменты на театральной карете. Театральные кареты были закрытыми, чтобы можно было незаметно вывезти балерин, но почитатели каким-то образом узнавали, когда везут домой их любимицу, встречали ее с восторгом и долго бежали за ней по улицам. Иногда из-за этого кучеру приходилось увеличивать скорость.

И вот однажды, в самом начале гастролей, когда с уст петербургских театралов и балетоманов не сходило имя великолепной Тальони, произошло, говоря нынешним языком, дорожно-транспортное происшествие, или наезд на пешехода, причем совершенно не относящегося к почитателям балерины.

Этим пешеходом был молодой воспитанник художественного училища Иван Айвазовский.

А случилось это так…

Конечно, испуганный кучер бросился к сбитому молодому человеку, причитая:

— Боже мой! Боже мой! Как же это! Как вы?

Из кареты поспешно вышла дама, которая была в полной растерянности и что-то говорила на непонятном языке.

— Слава богу, живой, — молвил кучер, подтверждая свои слова знаками.

Он помог молодому человеку встать. Тот был несколько растерян, удивленно оглядывался. Удар был неожиданным, а потому он долго приходил в себя.

— Домой… Его ехать домой… — сказала дама, коверкая слова и протягивая руку молодому человеку. — Его едем домой.

А молодой человек — это был Иван Айвазовский — уже пришел в себя и, зачарованно глядя на прекрасную даму, в эту минуту показавшуюся ему волшебницей, заговорил поспешно:

— Благодарю вас, благодарю… Я сам. Ничего страшного. Даже не ушибся…

Но дама из кареты, а это была балерина Мария Тальони, помогла ему встать на ноги и повелительно указала на карету. Молодой человек как зачарованный послушно сел в карету и, спохватившись, подал руку даме.

Дама продолжала что-то говорить, как определил молодой человек, на итальянском языке, познания в котором у него еще не были совершенны. И все же разобрал:

— Как же так? Как же так неаккуратно, этот кучер…

— Не волнуйтесь, бога ради, не волнуйтесь, — бормотал молодой человек. — Это я виноват. Я не заметил карету. Просто задумался. Ну вот и вас напугал. Залюбовался осенним Петербургом.

Действительно, осенний Петербург стоял весь в золоте. Еще не облетела листва в осенних парках. Днем солнечные лучи еще прогревали землю. Да и вечер выдался теплым.

— Ничего, ничего мы сейчас доставим домой, — поговаривала дама извиняющимся тоном.

Молодой человек понял, что возражать бесполезно, и сказал адрес кучеру.

Возможно ли это сейчас, в нынешнее время «победившей демократии»?

Дама доставила домой молодого человека, поинтересовалась самочувствием.

И. К. Айвазовский в итальянском костюме. Художник В. И. Штернберг

Он попытался ответить по-итальянски. Для художников Италия — страна особая. Многим там доводится проходить что-то вроде практики. Потому дама поняла ответ:

— Все хорошо. Все нормально. Не переживайте, я виноват, — снова повторил он, — вот возвращался из Академии художеств. Залюбовался осенним пейзажем. Прямо хоть сейчас садиться рисовать. Когда еще встретишь такие дни сказочные. Не заметил карету.

— Пейзаж? Так вы художник? Как ваше имя? — спросила Мария Тальони.

— Да, я художник. Мое имя Иван.

— Вы говорите по-итальянски?

— Потому что мечтаю после окончания академии поехать в Италию на стажировку.

— О, Италия очень прекрасная страна, очень красивая. Приезжайте. И будьте внимательнее. Осторожнее.

Дама сделала знак кучеру, карета сорвалась с места. Имени своего прекрасная незнакомка не назвала.

Билеты по «Щучьему веленью»