Триумфы и драмы русских балерин. От Авдотьи Истоминой до Анны Павловой

Анна Павлова с Виктором Дандре в Австралии

Виктор Дандре зажег свечи.

— Это все тебе, моя королева!

Можно ли было устоять после такого необыкновенного приема…

Ее жизнь изменилась. Были вторая, третья встречи. Анна думала, что вот оно ее счастье…

С тех пор практически ежедневно Виктор Дандре ждал ее после спектаклей, после репетиций.

Но счастье оказалось недолгим. Сначала неудачи на сцене… Потом вдруг Виктор Дандре исчез.

Анна Павлова вспоминала: «Я поначалу боролась, начала с горя просто кутить, желая что-то ему доказать!»

Все тщетно. Он забыл ее…

Между тем взлет к высотам Мельпомены продолжался, несмотря ни на какие неприятности.

Анна стала работать с Михаилом Фокиным. Вместе с ним в доме на Офицерской в белом зале Анна создавала новый вариант спектакля «Умирающий лебедь».

Премьера прошла великолепно. Анна постепенно завоевывала одно из ведущих мест в русском балете.

Зарубежные гастроли и криминальная весть из России

Анна Павлова покорила Европу.

Возьмем только зарубежные гастроли дореволюционного периода. Весной 1908 года Анна Павлова парит на сценах Гельсингфорса, Стокгольма, Копенгагена, Праги, Берлина. В апреле — мае следующего года покоряет Берлин. Затем ее снова встречает Прага и, наконец, Париж.

В 1910 году она отправляется за океан и в феврале дебютирует в Нью-Йорке. С восторгом встречают ее и в Бостоне, и в Филадельфии, и в Балтиморе. А в апреле — мае она уже в Лондоне. Лондон встречает особенно тепло, и она снова приезжает туда летом 1911 года, где, по словам В. М. Красовской, «ее собственные номера представляли высокую художественную ценность».

Почти весь год посвящен Англии, Ирландии и Шотландии.

Жизнь танцовщицы многие представляют себе легкой, полной удовольствий. Напрасно. Если танцовщица не держит себя в ежовых рукавицах, она недолго протанцует. Ей приходится жертвовать собой своему искусству. Награда ее в том, что ей иной раз удается заставить людей забыть на миг свои огорчения и заботы.

Балерина вспоминала об этих многочисленных поездках:

«Я поехала с русской балетной труппой в Лейпциг, Прагу и Вену, мы танцевали прелестное „Лебединое озеро“ Чайковского. Потом я присоединилась к труппе Дягилева, знакомившего с русским искусством Париж».

Оскар Карл Густав Адольф (1888–1958), принц Прусский, пятый сын германского императора Вильгельма, был настолько восхищен талантом Павловой, что вручил ей орден «За заслуги перед искусством».

Павлова признавалась:

«Меня встретили целой бурей рукоплесканий и восторженных криков. Я не знала, что делать».

Балетная антреприза Сергея Павловича Дягилева сыграла в ее судьбе значительную роль.

Но как же любовь? Анна старалась виду не подавать, что переживает разрыв с Виктором Дандре. Говаривала: «Я — монахиня искусства. Личная жизнь? Это театр, театр, театр».

Балетмейстер, теоретик танца, крупный деятель хореографии Франции Сергей Михайлович Лифар (1904–1986), основатель Парижского университета хореографии и Университета танца, уже позднее, в двадцатые годы двадцатого века, дал Анне Павловой такую оценку:

«Когда появилась на сцене Анна Павлова, мне показалось, что я еще никогда в жизни не видел ничего подобного той не человеческой, а божественной красоте и легкости, совершенно невесомой воздушности и грации, „порхливости“, какие явила Анна Павлова. С первой минуты я был потрясен и покорен простотой, легкостью ее пластики: никаких фуэте, никаких виртуозных фокусов — только красота и только воздушное скольжение — такое легкое, как будто ей не нужно было делать никаких усилий, как будто она была божественно, моцартовски одарена и ничего не прибавляла к этому самому легкому и самому прекрасному дару. Я увидел в Анне Павловой не танцовщицу, а ее гения, склонился перед этим божественным гением и первые минуты не мог рассуждать, не мог, не смел видеть никаких недостатков, никаких недочетов — я увидел откровение неба и не был на земле… В антракте в фойе я встретил Дягилева — где бы я ни бывал этою весною, я всюду его встречал — и на его вопрос, как мне понравилась Анна Павлова, мог только восторженно-растерянно пролепетать:

— Божественно! Гениально! Прекрасно!

Да Сергею Павловичу не нужно было и спрашивать моего мнения — оно было написано на моем лице».

Владимир Иванович Немирович-Данченко отметил:

«Благодаря Анне Павловой у меня был период, довольно значительный, когда я считал балет самым высоким искусством из всех присущих человечеству… возбуждающим во мне ряд самых высоких и глубоких мыслей — поэтических, философских».

И вдруг, как удар грома. О себе напомнил возлюбленный! Вернее, о нем напомнили сообщения, дошедшие до Анны Павловой.

В Париже она узнала о том, что Виктор Дандре арестован за крупную растрату. Она не ведала, в чем причина и что произошло, но, забыв обиду, сразу стала собирать деньги на его освобождение.