Трое в столице

– Почему ты называешь их своими? – запоздало заметила его оговорку Ланка.

Вестник убрал флягу на место:

– Потому что я их когда-то создал. И в какой-то мере чувствую ответственность за то, что с ними происходит.

Я замерла.

О вампирах людям известно уже очень давно. В наше время они вообще стали легендой. Но тогда сколько же Вестнику лет?!

– А зачем тебе понадобилось их создавать? – снова осторожно поинтересовалась Ланка.

Вилли пожал плечами:

– Мне было скучно. Хотелось с кем-то поговорить. Но человеческий век слишком короток. Нормального собеседника если найдешь, то он тут же уходит к своим богам. А смотреть, как человек, который тебе интересен, стремительно стареет и умирает у тебя на руках…

Вилли дернул плечом и добавил:

– Поэтому я создал тех, кто практически не устает, не болеет и не умирает так же быстро, как люди. Но при этом достаточно разумен, чтобы уметь поддержать разговор и стремиться к новому. А также достаточно сдержан, чтобы понимать – я как дал им жизнь, так могу ее и отнять. Этого хватает, чтобы держать их в повиновении.

Я беспокойно поерзала:

– Тебе подчиняются все вампиры или же есть какие-то отщепенцы?

– Все, – невозмутимо ответил Вилли. – Их не очень много. Они живут обособленно, отдельными группами, в которых редко, от силы один-два раза в столетие появляется новый член клана. У них своя иерархия. Но по большей части я их не трогаю, поэтому живут они совершенно самостоятельно. А вот если мне что-то требуется, то лучших помощников не найти. Вампиры – быстрые, тихие… из них получаются прекрасные наблюдатели и шпионы. И они все, как один, благодарны мне за возможность такого существования.

Мы непроизвольно покосились в сторону двери, но там пока было тихо. И «прозрение» ничего подозрительного не показывало.

– Что у тебя во фляге? – осведомился Ник, когда в комнате повисло тяжелое молчание.

– Кровь, – с легкостью признался Вестник. – Немного травок. Кое-какие добавки. Удачный состав. Мы его с одним колдуном придумали, чтобы я больше походил на человека.

– У твоих птенцов тоже такой есть?

– Нет, – с сожалением отозвался Вилли. – Им мой эликсир не подходит, поэтому они используют только кровь. А для выхода на поверхность берут специальные амулеты, которые скрывают ауру и делают ее более похожей на человеческую.

– А правда, что вампиры солнца боятся? – нетерпеливо подалась вперед Ланка.

– Нет. На свету они просто слепнут. А вот ночью им, наоборот, хорошо.

– А как насчет серебра? Деревянного кола в сердце? Может, есть еще какие-то способы от них избавиться?

Вилли понимающе хмыкнул:

– Вампиры не бессмертны. Регенерация у них, конечно, хорошая, но отрубленная голова или вырванное сердце даже у них обратно не прирастут, поэтому какая-то доля правды в ваших сказках действительно есть.

– А магия жрецов на них воздействует? – не утерпела и я.

– Как и на всех.

– То есть убить молитвой их не под силу?

Мальчик покачал головой:

– Они даже в храмы могут заходить, представляете? И точно так же, как вы, верят в богов, молятся, живут, страдают, любят и ненавидят. Вампиры – не монстры, а всего лишь люди, которых я немного усовершенствовал. Для этого, правда, пришлось кое-чем пожертвовать и нарушить парочку божественных законов, но оно того стоило.

– Они пьют нашу кровь! – непримиримо насупилась Ланка. Однако Вилли, как ни странно, не рассердился. Вместо этого он как-то даже погрустнел, а потом кивнул на притороченную к поясу флягу.

– Как думаешь, скольких людей мне пришлось убить, чтобы раз за разом воспроизводить этот состав?

– Сколько? – насторожилась ведьмачка.

– Ни одного, – спокойно сообщил Вестник. – Я обновляю содержимое фляги примерно раз в месяц. Беру кровь от разных людей. Но за все эти годы никто из них не умер. Точно так же, как в обычное время ни один из моих вампиров не убил человека просто ради того, чтобы насытиться.

– Ты говорил, вам кто-то помогает…

– Тем, для кого золото ценнее крови, мы платим за возможность время от времени заимствовать несколько капель. Кто и как именно ее взял, люди не помнят. Убивать для этого тоже не нужно. Процедура весьма простая и совершенно безопасная для всех участников процесса. Поэтому можно сказать, что от соседства с нами никто не страдает. Хотя жрецы, разумеется, этого не одобряют. Все-таки продлевать одну жизнь за счет других…

– Жизнь и смерть человеческая находятся в руках богов, – прошелестел откуда-то сверху невидимый Норр.

Вилли поднял голову:

– Так когда-то было. Ты прав. Но с тех пор, как один из них позволил выйти в этот мир скверне, это правило перестало быть таким строгим.

– Боги тоже ошибаются, Вильгельм.

– Я знаю, – неприятно усмехнулся мальчик. – Но не думаю, что нам есть смысл спорить. Что было, то было. И раз уж так вышло, что все здесь присутствующие заинтересованы в уничтожении скверны, давай не будем сотрясать воздух попусту?

Норр, к моему удивлению, смолчал, а я подняла на Вестника нерешительный взгляд:

– Так зачем ты нас все-таки искал?