Трон Знания. Книга 4 (СИ)

Вытянув шею, Малика увидела необычный грузовик: небольшой кузов, приплюснутая кабина, широкие колёса. На фоне холма грузовик был почти незаметен, даже шины были песочного цвета. Рядом с ним навытяжку стояли воины.

— Мои люди отвезут тебя в Алую Пустыню, — сказал Иштар. — В порту тебя ждёт мой корабль. Через две недели ты окажешься в Грасс-Дэморе.

Малика посмотрела в заднее окно на тюремные будки:

— Ты хочешь, чтобы я сбежала?

— Неужели ты и правда думала, что я позволю казнить шабиру?

— А ты?

— Твоих людей я не смог вытащить, но постараюсь подарить им быструю смерть.

— А ты? — повторила Малика.

— Иди, Эльямин. У меня мало времени.

— Я никуда не пойду.

Иштар выбрался из автомобиля и, грубо схватив Малику за руку, вытащил из салона:

— Сядь в кабину и исчезни!

— Нет!

Иштар наклонился к ней и зашипел, сквозь чаруш обдавая лицо горячим дыханием:

— Тебя будут медленно поджаривать на вертеле. Твоим людям разрешат избавить тебя от мучений, но перед этим выколют им глаза. Они истыкают тебя всю, пока попадут клинком в сердце. О такой смерти ты мечтала?

— Ты даже не догадываешься, что сейчас сделал. Бэцель Иштар…

— Эльямин, у меня нет времени.

— Поехали. Нельзя опаздывать на суд, — сказала Малика и занесла ногу через порожек автомобиля.

— Шабира!

Держась за дверцу, Малика обернулась:

— Да, мой хазир!

— Ты идиотка.

— Знаю, — улыбнулась она и забралась в салон.

***

Автомобиль хазира в сопровождении тюремных машин-будок катил по притихшим улицам Кеишраба. Малика смотрела в окно и боялась спросить, куда делись обычные жители столицы и почему здесь столько воинов и религиозных служителей. Они стояли на перекрёстках и площадях, возле гостиниц и домов.

Несмотря на скопления мужчин — с обнажёнными торсами либо облачённых в фиолетовые одеяния — город казался опустошённым, покинутым.

Машины остановились перед зданием правосудия, окружённым воинами и жрецами. Заскрежетали и залязгали запоры на дверях будок, на землю спрыгнули тюремные надзиратели — они отличались от воинов более светлым оттенком кожи, сухощавым телосложением и отсутствием татуировок. Последнее свидетельствовало о том, что заключённых охраняют переселенцы из других Пустынь. В раннем детстве ракшадам наносят на запястья рисунок в виде сцепленных квадратных спиралей, и в течение жизни их руки покрываются знаками, говорящими о роде занятий и положении в обществе.

Надзиратели создали живой коридор, ведущий от автомобиля хазира к двери здания. Однако Иштар не торопился выходить из салона.

Малика водила глазами туда-сюда. Сейчас особенно остро чувствовалось настроение толпы. Священнослужители и воины словно не замечали друг друга — так не ведут себя соучастники общего дела. Они не враги и не друзья. Поведению тюремщиков вообще не было объяснений. Не возмутились, когда автомобиль хазира свернул с дороги и поехал в другую сторону от столицы. Не вмешались, когда шабира находилась в шаге от побега.

Малика не торопилась делать выводы, но предположения сами по себе выстраивались в логическую цепочку.

— Кеишраб готовится к войне?

— Обычные меры предосторожности, — ответил Иштар. — Приехало слишком много желающих посмотреть на казнь шабиры. В истории Ракшады это беспрецедентный случай.

— Если бы ты не был хазиром, я бы решила, что ты надумал захватить власть.

Иштар повернулся к Малике. Взгляд тяжёлый, въедливый.

— Одни думают, что у них есть власть, а другие действительно обладают властью.

Малика прижала пальцы к вискам. Иштар не доверяет Хёску. Опасается, что после суда над шабирой верховный жрец обвинит его в сговоре с приспешницей дьявола. Все обещания оставить Иштара на троне в обмен на его невмешательство в судебный процесс — это обман.

— Мне нужен зажим на шею, — проговорила Малика.

— Странное желание перед судом и казнью.

— Долго объяснять. И ты не поверишь.

Иштар повернулся на стук в окно и, увидев Альхару, тут же забыл о просьбе шабиры.

— Пора, Эльямин.

В коридорах было безлюдно. Малика придерживала подол платья, а ей казалось, что в руках гири. Смотрела в спины Иштара и Альхары, а перед глазами прыгали пятна: серое, белое, серое, белое… Перед распахнутыми дверями сделала глубокий вдох и вошла в зал заседаний.

Ей выделили место на стуле с потёртым дерматиновым сиденьем. Спасибо, что не заперли в железной клетке, как Драго.

Тряслись руки. Малика это чувствовала, но не видела, как не видела дрожащих коленей, но они точно дрожали. Странное состояние: колотится каждая клеточка тела, а разум остаётся ясным, холодным. Неуёмный страх плоти и незыблемое спокойствие духа.

Иштар поднялся на помост, возведённый посреди зала, и сел в кресло. Малика закусила губу. Значит, ты обвинитель… За секунду в голове пронеслась стая мыслей, не встревожив рассудок. Ни больно, ни досадно. Она в очередной раз ошиблась, ей не привыкать.

Посмотрела по сторонам. Зал заседаний опоясывали деревянные трибуны. За ними стояли судьи, облачённые в бесформенные балахоны. Малика вновь устремила взгляд на Иштара; мир сузился до замкнутой сферы, в которой существовали только двое: он и она.