Трудно быть папой, или Веселые будни семьи Борджиа

Дядюшка Лодовико, как узнал, что, может, придется деньги отдавать, так аж затрясся весь. И учинил племяннику дикий скандал: мол, фиг тебе, а не мое покровительство, если не сделаешь, чего папа велит. Покровительство там было такое, неровное, прямо скажем, иногда больше проблем приносило, чем пользы. Но все же страшно было остаться совсем наедине с такими акулами, как Борджиа, без всякой защиты и поддержки. Поэтому Джованни сдался. В присутствии свидетелей подписал документ, который гласил «Сим торжественно удостоверяю, что к жене никогда не прикасался, поскольку страдаю эректильной дисфункцией. Отвалите от меня. Целую, ваш ненастоящий зять Джованни», и отправил в Рим. Теперь все? – спросил. Теперь все, ответили из Ватикана. И, как всегда, соврали.

Ну как – соврали… По поводу сексуальных взаимоотношений с Лукрецией от Джованни действительно отвязались. Но в будущем его ожидали не менее яркие переживания уже с Чезаре Борджиа, который в рамках своей завоевательной кампании захватил его земли. Но это в будущем, а в тот момент Джованни осознал, что могло быть хуже, перекрестился и решил по возможности забыть семейство Борджиа, как дурной сон. Теперь только Лукреции осталось выступить перед коллегией кардиналов и торжественно поклясться в своей девственности.

Она и выступила. Говорит: вот стою я тут перед вами, простая римская девица. Девица – потому что не было ничего с мужем. Какой это муж – так, название одно! Я так же чиста и непорочна, как в момент появления на свет. Так и запишите.

Почтенные кардиналы слушали и важно кивали. Правда, злые языки – вырвать бы те языки, достали уже! – клеветали, что не все кардиналы могли должным образом сосредоточиться на решении дела. Их всполошенные взгляды то и дело задерживались на фигуре стоящей перед ними непорочной девы – с признаками беременности, характерными месяца эдак для шестого. Что-то мне не верится, что такие прожженные товарищи, как кардиналы римско-католической церкви, подумали, что у них перед глазами чудо, второй раз случившееся в мировой истории. Скорее, в их циничные умы закралась предательская мысль, что непорочная дева не такая уж непорочная. Но, с другой стороны, сама папина дочка утверждает, что девственна. Кому вы верите – ей или своим бесстыжим глазам?

От кого, интересно, могла забеременеть Лукреция? Явно не от Джованни Сфорца: по срокам не подходит. Вертелся возле нее один тип, папский слуга по имени Педро Кальдерон (Кальдес), по-простому Перотто. Когда Лукреция, в начале бракоразводного процесса, жила в монастыре, тот Перотто ей письма от папы носил. И, видимо, не только по вопросу писем они взаимодействовали. Уже после развода свидетели имели возможность наблюдать развеселые догонялки, которые устроил Чезаре Борджиа, бегая за Перотто по всему периметру Ватикана с холодным оружием наперевес. Перотто пытался укрыться даже за троном папы, что Чезаре не остановило, и он смог-таки слегка порезать (хотя и не до смерти) папского слугу, которого папа пытался прикрыть. Очень уважал Чезаре своего папашу, ага.

Немного позже тот Перотто всплыл в Тибре. Даже не знаю, как он там оказался. Наверное, купаться полез по пьяни, вот и… Ах, он в тюрьме до того сидел и никак не мог добровольно пойти купаться по пьяни? Ну, тогда не знаю. Явно какая-то провокация вражеских спецслужб, к гадалке не ходи. Недалеко от тела Перотто плавало тело служанки Лукреции, которая была в курсе времяпрепровождения своей госпожи и знала о ее встречах с папским слугой. Ну, с той все ясно: шла в темноте по скользкому мосту, ногу подвернула, не удержалась, с моста свалилась. Чего непонятного? По-моему, все логично и объяснимо. Хватит пытаться очернить доброе имя Борджиа, дорогие товарищи завистники и враги, тьфу на вас еще раз!

Через пару месяцев герцогу Феррарскому Эрколе д’Эсте донесли, что папина дочка в Риме родила мальчика. Герцог, конечно, искренне смеялся над этой пикантной историей, не догадываясь, что смеяться ему осталось недолго – года три, то есть до того момента, когда ему станут настоятельно навязывать ту Лукрецию в качестве невестки. Мальчика назвали Джованни – вряд ли в честь Джованни Сфорца, скорее, в честь дядюшки Хуана (Джованни), царство ему небесное. Мальчика еще пафосно называли «сын полка» «дитя Рима». В свидетельстве о рождении отцом значился – вы будете смеяться – Чезаре Борджиа. В графе «мать» – прочерк. В наше время обычно бывает наоборот, но тогда такое было скорее в порядке вещей. Как сыну Чезаре ребенку даровалось герцогство Непи.