Трудно быть папой, или Веселые будни семьи Борджиа

Прежде чем продолжать повествование о других членах семьи Борджиа, более веселых и отмороженных интересных, вернемся ненадолго к папе Каликсту. Дело в том, что сразу после его инаугурации в должности папы в Риме случилась масштабная драка с участием уважаемых семей, то есть мафиозных кланов. Ну, может, там представитель Колонна на представителя Орсини как-то косо и иронично посмотрел (или, наоборот, – Орсини на Колонну, не суть важно), тот достойно ответил каким-то не слишком почтительным словом – и понеслось. Произошло столкновение, не только с маханием кулаками, но и с поножовщиной – все как положено.

И есть мнение, что не просто так драка произошла, а было это своеобразное послание новому папе от уважаемых римских граждан: мол, папа, ты, может, и папа, но Рим – это мы. А ты, папа, помни, кто здесь на самом деле власть, и будь скромнее. Если что не так, ты своей тиарой от нас не отмахаешься. О твоей индивидуальной папской полиции и говорить смешно – она ввиду своей численности и малых реальных полномочий годится только на то, чтобы под лавкой сидеть и наблюдать оттуда, как римские мафиози громят город, папский дворец и вообще все, до чего дотянутся. Так что, папа, выводы ты должен сделать вполне определенные.

Папа и сделал выводы. Да, вполне определенные. Он, хоть и был стар, болен, хил и слаб физически, не имел ни малейшего желания сокращать дни своей земной жизни, отдавая это на усмотрение всяким наглухо отбитым бандитам. Он решил защищать себя и свою власть. А защищать себя лучше всего с помощью родственников – они, конечно, тоже могут подло предать, но сделают это не с такой высокой вероятностью, как простые союзники.

Были у папы две любимые сестры – Каталина и Изабелла. У каждой из них было по двое сыновей: у Каталины – Педро де Борха и Луис де Мила, у Изабеллы – Педро Луис и Родриго, оба носившие фамилию де Борха, поскольку отец их приходился маме дальним родственником и носил ту же фамилию. Вот папа и решил – чего пропадать добру в виде родственных отношений? Надо поставить племянников на ключевые посты.

Но надо сказать, что Каликст не располагал большими возможностями в этом смысле. Он считался слабым папой, без мощной поддержки, компромиссным вариантом, и поэтому должен всем подряд в ножки кланяться и выполнять многочисленные условия. Одним из условий было не раздавать высокие посты своим родственникам. Поэтому папе поначалу пришлось действовать тихой сапой. Ну одного только Родриго на пост апостолического нотария (нотариуса) церкви можно? Ну одного, ну пожалуйста! Ну ладно, одного можно. А вот еще Луиса де Мила – губернатором Болоньи, а? И Родриго давайте пошлем в Болонский университет для повышения образованности, он уже и учебник по каноническому праву купил с рук по скидке, а то как ему нотариусом работать без высшего образования? А потом дядя потихоньку провел назначение обоих племянников кардиналами.

И вот так потихоньку-полегоньку… Тут одна уступка, там одна уступка – и когда уважаемые люди Рима опомнились и посмотрели вокруг трезвыми глазами, они обнаружили, что на значимых постах в частности и в городе вообще что-то слишком много стало арагонцев, валенсийцев и каталонцев, которые для них один черт – иностранцы. Педро Луис де Борха так и вовсе капитан-генерал церкви и префект Рима. И пусть весь мир подождет. А Орсини со своими возражениями пусть заткнутся, потому что папа тут соломки подстелил загодя – задружился с семьей Колонна.

Папа в таких условиях почувствовал себя уверенно до такой степени, что не побоялся вдрызг разругаться с арагонским королем, хотя казалось бы… И лишил его незаконного сына Ферранте прав на неаполитанский престол. Причем на конкурентов арагонцев – анжуйцев – папа тоже не обратил свой благосклонный взгляд. Окружающие начали подозревать нехорошее – что, например, папа заготовил теплое местечко на троне Неаполя для собственного племянника Педро Луиса, а это уже совсем беспредел – мало ли в Испании вообще и в семействе де Борха в частности донов Педров, каждому корону, что ли, подай? Возможно, эти подозрения не имели под собой оснований, но если какие-то – хотя бы слабые – основания для них были, тогда понятно, откуда у родственников Каликста III возникло нездоровое стремление владеть миром и фактически стать государями – от дядюшки же! В описываемый момент, однако, до этого было еще далеко, но подозрения подкреплялись тем, что Педро Луис имел большое влияние на дядюшку и рекомендовал порубать шашкой всех, кто не согласен с его политикой, в то время как Родриго показал себя куда более дипломатичным, уговаривая высокопоставленного родственника не пороть горячку. Но родственник не всегда его слушал.

Когда через три года пребывания на Святом престоле Каликст III отошел в лучший из миров, в Риме начался хаос. Молодой-горячий Педро Луис тут же полетел с поста префекта, как та фанера над французской столицей. Вооруженные Орсини и примкнувшие к ним товарищи пошли бить, как они говорили, каталонцев, а заодно арагонцев и валенсийцев, чтоб три раза не вставать.