Труп в библиотеке. Отравленное перо. Пять поросят. Час зеро

— Спасибо, мистер Стрэндж. Этот вопрос мы закрыли.

— Что поразительно, — сказал Невил, — ведь ничего не пропало. Да и замки вроде все целы. — В голосе его, помимо искреннего удивления, угадывался еще и страх.

«Все они, — заметил про себя Баттл, — сейчас только об этом и думают».

— И слуги, — продолжал Невил, — все наши слуги абсолютно вне подозрений…

— О слугах я поговорю с мисс Олдин, — мягко заметил Лич. — А у вас я хотел спросить: не подскажете, как связаться с адвокатом леди Трессилиан?

— Фирма «Асквит и Трилэни» в Сент-Лу, — отчеканил Невил.

— Спасибо, мистер Стрэндж. Мы хотели бы связаться с ними — навести справки о состоянии леди Трессилиан.

— То бишь узнать, кому достанутся деньги?

— Именно так, сэр. Ее завещание и прочие формальности.

— Не знаю, каково завещание, — сказал Невил, — но у нее у самой состояние было небольшое. Что же касается главного наследника, то мне он известен.

— И кто же он, мистер Стрэндж?

— По завещанию покойного сэра Мэттью Трессилиана все должно достаться мне и моей бывшей жене, но только после смерти леди Трессилиан.

— Вот как? — Инспектор Лич посмотрел на Невила взглядом собирателя, только что заполучившего необыкновенно редкий экземпляр в свою коллекцию. Под его торжествующим взглядом Невил нервно вздрогнул.

— А не скажете ли вы нам, мистер Стрэндж, — спросил Лич до противоестественности елейным голоском, — о каких суммах идет речь?

— Точно не знаю. Что-то около ста тысяч фунтов.

— В-вот как? И все — вам?

— Завещалось мне и моей жене.

— Понятно. Сумма значительная.

Невил улыбнулся и мягко заметил:

— Вы знаете, на жизнь мне хватает и своих денег. А ради того, чтобы ускорить получение наследства, я, поверьте, не пошел бы на такое дело…

Инспектор Лич всем своим видом выказал крайнее удивление тем, что его заподозрили в подобных мыслях.

Они вернулись в столовую, и Лич попросил собравшихся еще об одном одолжении. Отпечатки пальцев — чистая формальность — просто необходимо выяснить, нет ли в спальне убитой отпечатков, не принадлежащих кому-нибудь из обитателей дома.

На процедуру господа согласились охотно, едва ли не с энтузиазмом. Всех проводили в библиотеку, где их ожидал сержант Джонс со своими приборами.

Баттл и Лич тем временем занялись слугами.

Впрочем, нового узнали они немного. Херстолл рассказал, каким образом запирается дом на ночь и клятвенно заверил, что утром все засовы были в порядке. Никаких признаков вторжения в дом посторонних не было. Парадная дверь запирается на щеколду. Правда, вчера на щеколду не закрывали, а заперли только на ключ, потому что мистер Невил уходил в «Истерхэд Бэй» и собирался вернуться только поздно ночью.

— А вы не знаете, когда именно он вернулся?

— Знаю, сэр. Приблизительно около половины третьего. По-моему, он пришел не один. Я слышал голоса и шум отъезжающей машины. Потом я слышал, как дверь закрылась и как мистер Невил поднимался по лестнице.

— А во сколько он ушел в «Истерхэд Бэй»?

— Минут в двадцать одиннадцатого. Я слышал, как хлопнула дверь.

Лич кивнул. Похоже, от Херстолла сейчас большего не добьешься. Он поговорил с другими слугами. Все они были напуганы, нервничали, но в подобной ситуации это было вполне естественно.

Когда закрылась дверь за близкой к истерике кухаркой, которую опрашивали последней, Лич вопросительно поглядел на Баттла.

— Пригласи-ка еще раз горничную, — сказал старший инспектор. — Только не лупоглазую, а, ту высокую и худую, с кислой физиономией. Похоже, она что-то знает.

Эмма Уэлс явно чувствовала себя не в своей тарелке. Ее тревожило, что на этот раз крупный пожилой мужчина, судя по всему главный, решил сам заняться ею.

— Хочу вам дать один совет, мисс Уэлс, — вежливо начал Баттл. — Не стоит ничего утаивать. На представителей закона это производит не самое лучшее впечатление. Вы понимаете, что я хочу сказать?

— Да я никогда, я же… — нервничая и запинаясь, забормотала Эмма Уэлс.

— Полно, полно. — Баттл поднял свою огромную квадратную ручищу. — Вы ведь что-то видели или слышали, не так ли? Так что именно?

— Я не то чтобы слышала… То есть я просто не могла не услышать. И мистер Херстолл тоже слышал. Но я не думала, что это может иметь какое-то отношение к убийству.

— Может, и не имеет. Но все же расскажите.

— Ну, я собиралась спать. Было начало одиннадцатого. Но сначала мне надо было отнести грелку мисс Олдин, она требует ее и летом, и зимой. Ну а мне идти как раз мимо спальни ее светлости.

— Так-так, — подбодрил Баттл.

— Я услышала, как за дверью миледи и мистер Невил о чем-то спорят. Очень громко. Он даже кричал. Они ужасно ссорились.

— А вы не помните, о чем конкретно они говорили?

— Ну, вы же понимаете, я специально не подслушивала.

— Естественно. Но может быть, случайно, какие-то обрывки фраз?

— Ее светлость говорила, что не допустит этого в своем доме, а мистер Невил ответил: «Не смейте так говорить о ней». Он был очень сердит.

Баттл с непроницаемым лицом попробовал было зайти с другой стороны, но больше ничего не добился. Наконец он отпустил горничную.

Дядя с племянником переглянулись, и после некоторой паузы Лич сказал: