Царь Алексей Тишайший

Возвращение царя Алексея Михайловича в Москву 14 января 1657 года и его личное участие в делах снова должны были «устроить» жизнь в стране. Достигнув главного для себя результата — избрания на польский трон, царь больше не стремился воевать. Напротив, вся его последующая политика была перенаправлена на закрепление достигнутого. В биографии царя, написанной И. Л. Андреевым, говорится, что Алексей Михайлович был убаюкан своими победами, что его «переиграл» более опытный дипломат король Ян Казимир. Это суждение может быть справедливо, если вести речь об общих итогах царствования. Московское государство так и не получило обещанной короны, что свидетельствует о переоценке царем собственных сил. Но совсем по-другому история с предложением польской короны выглядит с учетом влияния царя на политику на рубеже 1650—1660-х годов. Виленский договор 1656 года о династической унии стал дипломатическим документом, подтвержденным сеймом Речи Посполитой, от него уже невозможно было просто взять и отказаться. Само присутствие договора о выборе царя Алексея Михайловича в преемники короля Яна Казимира меняло дипломатическую повестку дня, заставляло действовать иначе, ведя дело к союзу двух государств. Заключение договора не оставило другой альтернативы, кроме движения к Вечному миру и созданию новой коалиции России, Речи Посполитой и Австрийской империи, направленной против османской Турции. И царь Алексей Михайлович еще примет участие в ее создании.

Но вернемся к истокам этого нового дипломатического порядка, ко времени окончательного возвращения царя Алексея Михайловича из своих военных походов. С января 1657 года почти ежедневно стали вестись «Дневальные записки» Приказа Тайных дел, охватившие всё дальнейшее время его царствования. В них, как в летописях, описывались будни царской жизни, участие царя в богослужениях и «столах» в Кремле, говорилось о его поездках на богомолье, записывались для памяти назначения и местнические челобитья. Алексей Михайлович наконец-то мог вернуться к своей любимой охоте; немало записей говорит о том, как он ездил «тешитца в поля». Становится известно почти всё о том, кто и когда из стрелецкой охраны царя стоял на карауле и даже какая в тот день была погода^{385}

. Читая «Дневальные записки» о досугах царя, трудно соотнести их с тем, что называется в историографии временем русско-польской войны. Да, военных действий впереди будет еще немало, но в отличие от предшествующих царских походов в Москве прочно поселится уверенность в своих силах.

Лучше всего самосознание власти объясняет создание в Москве нового Записного приказа осенью 1657 года с поручением «записывати степени и грани царственные» от царя Федора Ивановича до царя Алексея Михайловича. Можно было бы даже установить своеобразный «день историка» 3(13) ноября, когда царский указ о создании приказа был отдан дьяку Тимофею Кудрявцеву. Если бы только это первое поручение написать историю было успешно выполнено! Как и все самое важное в царстве, работа Записного приказа направлялась из Тайного приказа, а это значит, что царь Алексей Михайлович имел прямое отношение к обсуждению идей о том, какой должна быть эта история. Начало «степеней» с правления царя Федора Ивановича, умершего в 1598 году, отвечало традиции отсчитывать новое время именно с его царствования. Тем более что прежняя «Степенная книга», составленная при Иване Грозном, на его правлении и заканчивалась, освещая успехи начала Ливонской войны. Последней записью в ряде списков «Степенной книги» стало взятие Полоцка в 1563 году (тоже перекличка с новейшим временем, когда царя Алексея Михайловича самого встречали в Полоцке). В историю, написанную в Записном приказе, должны были войти описания царствований Бориса Годунова, Василия Шуйского (и даже Расстриги!), а также «33 лета» царствования Михаила Федоровича «и наше великого государя царя и великого князя Алексея Михайловича, все Великия и Малыя и Белыя Росии самодержца, по нынешней по 166-й год».

Вряд ли этот год выбран как простая дата или время создания самого Записного приказа. Вся история последних семидесяти лет должна была подвести к некому логическому результату, и им видится готовившееся решение об избрании царя Алексея Михайловича в короли Речи Посполитой. Однако дело было разрушено неудачным поручением написать историю «записному» бюрократу, каким был дьяк Тимофей Кудрявцев. Он много заботился об устройстве места работы приказа, его штате и жалованье, но мало преуспел в сборе источников для такой истории. Из работы Записного приказа в 1657–1658 годах ничего не вышло, но веха эта осталась, и, безусловно, надо оценить начавшееся движение к созданию новейшей истории Российского царства. Пусть тогда даже мало кто понимал способы и задачи такого историописания^{386}.