Читаем Царь и схимник полностью

Гремя по железу коридора своими походными ботинками, Михайлов с трудом преодолевал несколько метров, разделяющих основной корпус и рубку. Корпус настолько дрожал, что оторвать ногу от пола и сделать шаг было сродни прыжку в пропасть. Вадим уже совершил пять таких «прыжков», оставалось совсем немного, как вдруг боковые двери какой-то дополнительной камеры распахнулись, и в коридор вывалился… лысый мужик в общевойсковом мундире с погонами майора. На шее у боевика висел израильский TAR-21 с подствольным гранатометом. Для московского диггера это оказалось такой неожиданностью, что он чуть не прозевал ключевой момент.

Вадим все видел, как в замедленном кино: офицер перехватил автомат левой рукой, а правой передернул затвор. В следующую секунду очередь из оружия прошила бы насквозь незадачливого искателя приключений, но его выручила старая армейская закалка. Михайлов моментально отпрыгнул в сторону, и при этом успел нанести сокрушительный удар офицеру в висок. Тот вырубился моментально, даже не успев нажать на спусковой крючок.

Вадим превратился в сплошную пружину и расслабился только тогда, когда заглянул в нору, откуда появился офицер. Там оказалась радиорубка, где, к счастью, никого больше не оказалось.

Если этот офицер был радистом, то как же братья-изобретатели собирались удрать из страны и угнать сконструированную ими сабграундину? Вопросов было много, но прежде всего Вадиму пришлось связать радиста. Поскольку веревок в рубке не оказалось, он прикрутил военного прямо к креслу. Потом закинул на плечо израильский «Tavor» и отправился в кабину управления.

– Так, народ! – закричал он с порога на сидевших в пилотских креслах Андрея и Алексея, – Колитесь быстро, кого вы на борт взяли без моего ведома? Думали – все тихой сапой сойдет?! И какой курс у вашего земляного червя?

Оба изобретателя испуганно оглянулись на ворвавшегося в рубку диггера и открыли рты, поскольку Вадим выразительно сжимал правой рукой ствол еврейского автомата.

– А что мы? – вопросом на вопрос ответил Алексей. – В последнюю секунду майор Пронин ввалился к нам и чуть ли не под дулом автомата заставил взять его в экипаж в качестве радиста. Видимо, собирался кому-то докладывать наверх о том, как проходят испытания. Хорошо, что мы всех вас в хозяйственный блок спрятали.

– Мы, поднявшись до военных бункеров, хотели устроить фиктивную аварию и отправить майора за помощью. Но, похоже, ты уже успел с ним потолковать? – поддержал друга Андрей.

– Успел, – кивнул Михайлов. – Я его в радиорубке привязал к креслу, но выбросить офицера в одном из подвалов гражданской обороны – это идея! Только откуда у него израильский автомат? Таких нет и не было на вооружении российских войск.

– Израильский? С гранатометом? – зачастили Алексей и Андрей.

– Да, с гранатометом, – утвердительно кивнул Вадим. – Придется вашему «радисту» устраивать пристрастный допрос.

Михайлов вышел из рубки управления и отправился навестить майора Пронина, попутно размышляя о странности фамилии странного офицера. В тридцатых – шестидесятых годах не нашлось бы такого советского читателя, который бы не знал о подвигах следователя майора Пронина, которого преподнес читателю Лев Овалов. Прославленным заграничным Шерлоку Холмсу с миссис Марпл до славы советского следователя было, как до Луны пешком. Интересно, а здешний майор не потомок ли того самого? Оружие-то у него – явно не табельное.

Неизвестно, владел ли Михайлов опытом допроса пленных, но на этот раз ему даже соображать не пришлось, каким путем он будет загонять иголки под ногти пленника, потому что ни иголок, ни самого пленника в радиорубке не оказалось. Видимо, пленник сумел выпутаться, то есть развязаться. Но куда он мог скрыться? Ведь в тесном пространстве сабграундины спрятаться практически невозможно! Скорее всего, Пронину стало обидно за проигранную схватку, и он решил взять реванш. Как бы то ни было, а положение становилось критическим. Ведь неизвестно, что этому майору втемяшится в голову?!

Михайлов постарался как можно быстрее добраться до рубки управления. Когда он сообщил изобретателям о побеге майора Пронина, те пришли в неописуемый ужас. Сабграундина была тут же остановлена, и конструкторы присоединились к диггеру, чтобы помочь в поисках сбежавшего.

Искать долго не пришлось. Майор, видимо, попытался подобраться к двигателю сабграундины и наткнулся на прятавшихся в хозяйственном блоке Давида и Вилену. Цацкаться с ними он не стал. Чем-то тяжелым Пронин с силой ударил парня по голове, и тот без звука рухнул на металлический пол. Офицер вытащил нож и, ухмыляясь, подступил к Бусинке. Девушка сначала пискнула со страху, но тут же замолчала, потому что помощи ждать было неоткуда.

Перейти на страницу:

Все книги серии Романовы. Венценосная семья

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза
Живая вещь
Живая вещь

«Живая вещь» — это второй роман «Квартета Фредерики», считающегося, пожалуй, главным произведением кавалерственной дамы ордена Британской империи Антонии Сьюзен Байетт. Тетралогия писалась в течение четверти века, и сюжет ее также имеет четвертьвековой охват, причем первые два романа вышли еще до удостоенного Букеровской премии международного бестселлера «Обладать», а третий и четвертый — после. Итак, Фредерика Поттер начинает учиться в Кембридже, неистово жадная до знаний, до самостоятельной, взрослой жизни, до любви, — ровно в тот момент истории, когда традиционно изолированная Британия получает массированную прививку европейской культуры и начинает необратимо меняться. Пока ее старшая сестра Стефани жертвует учебой и научной карьерой ради семьи, а младший брат Маркус оправляется от нервного срыва, Фредерика, в противовес Моне и Малларме, настаивавшим на «счастье постепенного угадывания предмета», предпочитает называть вещи своими именами. И ни Фредерика, ни Стефани, ни Маркус не догадываются, какая в будущем их всех ждет трагедия…Впервые на русском!

Антония Сьюзен Байетт

Историческая проза / Историческая литература / Документальное