Царевич Алексей. Гибель последнего русского

Вена, 12 Января. Здесь разсказывают об обстоятельстве, случившимся, будто, с Царевичем, во время проезда его чрез г. Брюнн, в Моравии. Говорят, что Император (Карл VI) поручил Коменданту крепости. Графу Коллоредо, при проезде Царевича через город, приветствовать его от имени Его Величества, так как он выехал отсюда так поспешно, не видавшись с Его Императорским Величеством. Когда Граф хотел исполнить это поручение, он не был принят, почему тотчас же послал нарочнаго ко Двору за наставлениями. В тоже время и Толстой отправил курьера к Императору и другаго к Царю. Императорский Двор, узнав всё это, послал двух курьеров: одного в Брюнн, с депешею к Толстому, с извинениями и уверением, что сделанное Графом Коллоредо имело целью только оказание вежливости Царевичу, и с приказанием Графу, как можно скорее приготовить всё к отъезду Наследника; – другаго же, как говорят, к Царю, с тем же уверением, и с присовокуплением, что Императору было весьма прискорбно, что Царевич проехал с такою поспешностью.

Из сообщений тогдашних европейских курантов (газет). Oprechte Haerlemse Dingsdaegse Courant,a. 1718, № 4.

На пути от Болонии до Твери он переписывался с Евфросиньею, которая ехала за ним, не спеша, чтобы не потревожить себя дорогою, потом остановилась в Берлине, для разрешения от бремени. Письма их хранятся в Государственном архиве: они самаго нежнаго содержания. Первое письмо царевич писал в Болонии 15 ноября 1717: «Матушка мой друг, Афросиушка, здравствуй! Не печалься, друг мой, для Бога. Я сего часа отъезжаю в путь свой. За сим предаю вас и с братом в сохранение Божие, который сохранит вас от всякаго зла. Алексей». Второе письмо с границы Немецкой: «Маменька, друг мой! По рецепту дохторову вели лекарство сделать в Венеции; а рецепт возьми к себе опять; а будет в Венеции не умеют, так же, как и в Болонии, то в Немецкой земле в каком-нибудь большом городе вели оное лекарство сделать, чтобы тe6е в дороге без лекарства не быть…»

Устрялов Н. (1). Т. VI. С. 132

К служителям: «Подтверждаю, будьте к жене моей почтительны и утешайте её, чтоб не печалилась».

Погодин М.П. (1). С. 446

Третье письмо из Инспрука 26 ноября: «Матушка моя, друг мой сердешный, Афросиньюшка! здравствуй о Господе! …а дорогою себя береги. Поезжай в летиге, не спеша, понеже в Тирольских горах дорога камениста: сама ты знаешь; а где захочешь, отдыхай, по скольку дней хочешь. Не смотри на расход денежный: хотя и много издержишь, мне твоё здоровье лучше всего. А здесь в Инбурхе (Инспруке), или где инде, купи коляску хорошую, покойную… А шубу я себе сделал здесь. Пиши, свет мой, ко мне откуда можно будет, чтобы мне, маменькину руку видя, радоваться… За сим тебя и с маленьким Селебеным вручаю в сохранение Божие. Верный твой друг Алексей. Из Инбурха в 26 д. ноября 1717».

Устрялов Н. (1). Т. VI. С. 132-133

К брату Евфросиньи из Данцига 1 января 1718 года: «Иван Фёдорович, здравствуй! Прошу вас, для Бога, сестры своей, а моей (хотя ещё несовершенной, однакож повеление уже имею) жены беречи, чтоб не печалилась, понеже ничто иное помешало которому окончанию, только ея бремя, что дай Боже благополучно свободиться. Я к ней писал, чтобы она осталась в Берлине, или, будет сможет, доехала до Гданска, и послал к ней бабу отсюда, которая может ей служить до приезду наших…».

Устрялов Н. (1). Т. VI. (1). С. 134

К неизвестному из Данцига 1 января 1718 года: «Петр Михайлович! Сука, блядь, забавляй Афросинью, как можешь, чтоб не печалилась: понеже всё хорошо; только за брюхом ея скоро совершить нельзя; а даст Бог, по милости своей, и совершение».

Устрялов Н. (1). Т. VI. (1). С. 134

Пётр Беклемишев царевичу из Берлина, 18 (29) января 1718. Известныя две персоны третьяго дня, милостию Божиею, прибыли сюда счастливо и обретаются в добром здравии. Два письма, которыя отправлены от вашего высочества из Вены к известной персоне, я получил и ей вручил. Баба, ради услужения известной персоне, была при ней в пути от Венеции до Берлина.

Устрялов Н. (1). Т. VI. С. 434