Царская немилость

– Нет. Раньше Сёма мясником робил, а потом не стали его нанимать, он напился и хозяина бычка побил, тот печёнку не хотел отдавать.

– Водка – зло.

Чубарый конь…

Событие шестьдесят пятое

– А бабы у вас в аду имеются?

– Ну а как же без них?

– И что? Симпатичные хоть?

– А зачем нам в аду уродины?

Артём Каменистый,из книги «Демон-самозванец»

Граф задумался. Отошёл от паренька и стоял, поглядывая на белую лошадь. Красивая. Нет, не об этом думал. Думал, что нужно на эту Воздвиженку срочно ехать. Пока отец крёстный этих братьев разбойников не запаниковал и не бросился в бега с неизвестной Танькой. Воздвиженка, это ведь рядом совсем, улица в районе Арбата. Нужно туда срочно выдвигаться. Вот только как бы соседей не переполошить. Самому полицейским в руки попасть тоже не хотелось. И Сёму с Ивашками на это дело одних отправлять нельзя. Они там, с их везением и умением, точно дров наломают.

– Сёма, подбери этому душегубу чем прикрыться. Нужно срочно ехать за награбленным, там у этих двоих братьев-разбойников отец ещё есть. Как бы он, этих сыночков не дождавшись, не пустился в бега с награбленным. Да, и мешок не забудь. Нужно этому гусару ряженому на голову мешок натянуть, чтобы он не узнал, где его держали. Запрягай назад лошадей. Снова на двух санях поедем. Погодь, и упряжь приготовь запасную, там ещё один конь есть, его тоже заберём. Золота много. И под него крепкие мешки посмотри, найти надо.

Как ни спешили, а еле в час уложились. Пока лошадей в сани запрягли, пока нашли какие-то обноски у Демида для младшего разбойника. Потом долго искали, во что старшего новопреставленного раба божьего завернуть, не везти же по Москве его в исподнем. В результате ничего путного не нашли и завернули в попону. Придётся там оставить и новую потом купить Демиду. Потом мешки искали. Золото – вещь тяжёлая, прохудившиеся и гнилые не подойдут, прорвутся сразу. Пришлось вытряхивать в кормушки три мешка с овсом, лошадёнке Демида приготовленных. Тоже потом придётся прикупить, а то объели бедного печника.

Наконец, надели Трофиму, так звали младшего из братьев, на голову мешок и тронулись.

– Ты, покружи немного, чтобы этого душегуба запутать…

– Вашество, так не проще их потом всех на дворе ихнем и порешить, зачем врагов оставлять, да и на самом деле душегубы же, – стал учить его уму-разуму Тугоухий.

Н-да, прямо в воздухе переобулся, а сам, интересно, чем полгода промышлял? Гувернёром работал?

– Нет, Сёма, пусть с ними Господь разбирается. Кроме того, они полезное дело сделали, там должно потом им зачесться. Они англичанина убили. Вот ты сколько англичан – врагов наших злейших – убил?

– Никого я не…

– Не мельтеши. Всё, поехали. Блин, Сема, я же сказал мешок ему на голову надеть. Почему всё два раза повторять надо.

Выехали. Брехт сел в сани с Трофимом и ножиком того по дороге щекотал, когда тот что-то мычать начинал в мешке. Когда покружили немного и оказались на этой Воздвиженке, Пётр Христианович с ахтырца ложного мешок снял и спросил:

– Куда ехать? Показывай. – Н-да. Так себе видок, мешок был из-под овса и на дне всякой мякины и мусора полно, теперь всё это было на голове душегуба малолетнего.

– Вон дом в два поверха. – Ткнул пальцем этот домовой.

– Не бедно вы жили. Чего в разбойники-то подались?

– Да…

– Это риторический вопрос. В смысле не отвечай. Так, Трофим, не забудь, как договаривались. Постучишь, отец откроет, и сидите тихо, пока мы не уедем. Будешь верещать ты или отец, и придётся вас к Господу нашему на суд отправить. Ты не спеши туда. Очень сильно я сомневаюсь, что ты в рай попадёшь. Тебе теперь всю жизнь нужно добрые дела делать и грехи замаливать. – Сани остановились возле ворот такого же почти дома, как тот, в котором Демид жил. Цокольный этаж из кирпича, а верхний деревянный.

– Приехали, – начал вытаскивать из саней «ахтырца» граф. Ноги на всякий случай ему развязывать не стали.

Событие шестьдесят шестое

Так как собственной смерти отсрочить нельзя,

Так как свыше указана смертным стезя,

То и плакать об этом не стоит, друзья.

Омар Хайям