Читаем Царский Рим в междуречье Оки и Волги полностью

3) По Титу Ливию, заговорщики проникают в ЦАРСКИЙ ДВОРЕЦ Тарквиния Древнего и нападают на него. Все это происходит на людях. Сразу же после покушения на царя во дворец сбегается народ. Аналогично, византиец Никита Хониат говорит, что заговорщики и мятежники врываются в ЦАРСКИЕ ЧЕРТОГИ царя Алексея Комнина, где захватывают протосеваста Алексея Комнина. События происходят на фоне мятежа в столице, в Царь — Граде.

4) Тит Ливий говорит, что заговорщики наносят удар Тарквинию Древнему ТОПОРОМ в голову. ЦАРЬ ТЯЖЕЛО РАНЕН. В византийской версии Никита Хониат сообщает, что протосеваст Алексей был окружен воинами с ЗАОСТРЕННЫМИ СЕКИРАМИ, то есть с ОСТРЫМИ ТОПОРАМИ. Таким образом, в обеих версиях упоминается ОСТРЫЙ ТОПОР, связанный с покушением на царя. Далее, в царь — градской версии через некоторое время протосевасту Алексею Комнину ВЫКАЛЫВАЮТ ОБА ГЛАЗА. Это вполне могли выразить потом словами: «ударили по голове чем — то острым». Ясно, что протосевасту было нанесено тяжелое ранение в голову, опасное для жизни.

5) Однако римлянин Тарквиний Древний остается пока что жив. В царь — градской версии Никита Хониат ничего не сообщает о смерти протосеваста Алексея Комнина в момент выкалывания ему глаз. Не исключено, что какое — то время протосеваст оставался жив. Вообще после этой сцены протосеваст Алексей Комнин исчезает со страниц «Истории» Никиты Хониата. Но зато пока остается жить его «тезка»? юный царь Алексей Комнин. Поскольку в византийской версии два Алексея Комнина могли путаться и «склеиваться», то мы видим хорошее соответствие между рассказами римлянина Тита Ливия и византийца Никиты Хониата. Общая схема сюжета такова: в результате ЗАГОВОРА царь тяжело РАНЕН, но пока что ОСТАЕТСЯ ЖИВ.

7. СЕРБИЯ ТУЛЛИЯ ВОЗВОДИТ НА РИМСКИЙ ТРОН ЦАРИЦА ТАНАКВИЛЬ. АНДРОНИКА — ХРИСТА ВОЗВОДИТ НА ЦАРЬ — ГРАДСКИЙ ТРОН КЕСАРИССА ПОРФИРОРОДНАЯ МАРИЯ

Согласно Титу Ливию, Сервия Туллия возводит на римский трон Танаквиль, жена Тарквиния Древнего. Происходит это так. Сразу после свершившегося покушения на царя Тарквиния Древнего, Танаквиль, «быстро призвав к себе Сервия, показывает ему ПОЧТИ БЕЗДЫХАННОГО МУЖА и, простерши руку, заклинает не допустить, чтобы смерть тестя осталась неотомщенной… „Тебе, Сервий, если ты мужчина, — говорит она, — ПРИНАДЛЕЖИТ ЦАРСТВО… Помни о том, кто ты, а не от кого рожден. А если твоя решимость тебе изменяет в нежданной беде, СЛЕДУЙ МОИМ РЕШЕНИЯМ“… Сервий выходит, одетый в трабею, в сопровождении ликторов и, УСЕВШИСЬ НА ЦАРСКОЕ КРЕСЛО, одни дела решает сразу, о других для виду обещает посоветоваться с царем» [58], т. 1, с. 46–47.

Византиец Никита Хониат рассказывает, что Кесарисса Мария Порфирородная фактически возводит Андроника на престол. «Особенно же его (Андроника — Авт.

) ОБОДРЯЛИ И ПОБУЖДАЛИ СМЕЛО ИДТИ к ним Порфирородная Мария, сестра царя Алексея по отцу… и ее муж, Кесарь… ОНА ПИСЬМАМИ, СЛОВНО ШПОРАМИ, РАЗДРАЖАЛА АНДРОНИКА, как коня, который стоит за оградой и рвется на ристалище» [114], с. 297. Затем Мария Порфирородная склонила «на свою сторону тех из своих родственников, о которых верно знала, что они расположены к Андронику и питают неприязнь к Протосевасту» [114], с. 297. Никита Хониат подчеркивает, что Кесарисса Мария была чрезвычайно упорна в своем желании возвести на царь — градский трон Андроника. Все «видели, что Кесарисса Мария ни в каком случае не думает отказаться от своих намерений и нисколько не уменьшает своих чрезмерных притязаний» [114], с. 303.

Андроник — Христос вступает в Царь — Град. Войска переходят на его сторону, народ стекается к новому вождю. «Являясь толпами к Андронику, ОНИ УДИВЛЯЛИСЬ ЕГО РОСТУ, величественной красоте» [114], с. 319. Юный царь Алексей Комнин вынужден подчиниться Андронику. «Видя, что почти все провозглашают Андроника царем, он поневоле должен был добровольно уступить силе событий и потому начал и сам, вместе с другими, льстить старикашке, упрашивая Андроника ЦАРСТВОВАТЬ ВМЕСТЕ С СОБОЮ… Тогда более жаркие из приверженцев Андроника, схватив его обеими руками, посадили на златотканое ложе, на котором восседал царь… На следующий день, когда в великой церкви началось провозглашение царей… ИМЯ АНДРОНИКА ВОЗГЛАШЕНО БЫЛО ПРЕЖДЕ, А ИМЯ АЛЕКСЕЯ СНЕСЕНО НА ВТОРОЕ МЕСТО» [114], с. 347–348.

Перед нами неплохое соответствие римских и византийских событий.

1) В римской версии царица Танаквиль, жена Тарквиния Древнего, сама возводит на престол Сервия Туллия. Аналогично, в византийской версии царица (Кесарисса) Мария Порфирородная фактически возводит на престол Андроника — Христа.

2) В обеих версиях женщина — царица является РОДСТВЕННИЦЕЙ предыдущего царя. По Титу Ливию, она — ЖЕНА, а по Никите Хониату, она — СЕСТРА.

3) И римлянинка Танаквиль, и византийка Мария Порфирородная описываются как исключительно активные правительницы, быстро ориентирующиеся в сложной политической обстановке и умеющие принимать быстрые и ответственные решения.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Отмытый роман Пастернака: «Доктор Живаго» между КГБ и ЦРУ
Отмытый роман Пастернака: «Доктор Живаго» между КГБ и ЦРУ

Пожалуй, это последняя литературная тайна ХХ века, вокруг которой существует заговор молчания. Всем известно, что главная книга Бориса Пастернака была запрещена на родине автора, и писателю пришлось отдать рукопись западным издателям. Выход «Доктора Живаго» по-итальянски, а затем по-французски, по-немецки, по-английски был резко неприятен советскому агитпропу, но еще не трагичен. Главные силы ЦК, КГБ и Союза писателей были брошены на предотвращение русского издания. Американская разведка (ЦРУ) решила напечатать книгу на Западе за свой счет. Эта операция долго и тщательно готовилась и была проведена в глубочайшей тайне. Даже через пятьдесят лет, прошедших с тех пор, большинство участников операции не знают всей картины в ее полноте. Историк холодной войны журналист Иван Толстой посвятил раскрытию этого детективного сюжета двадцать лет...

Иван Никитич Толстой , Иван Толстой

Биографии и Мемуары / Публицистика / Документальное
10 заповедей спасения России
10 заповедей спасения России

Как пишет популярный писатель и публицист Сергей Кремлев, «футурологи пытаются предвидеть будущее… Но можно ли предвидеть будущее России? То общество, в котором мы живем сегодня, не устраивает никого, кроме чиновников и кучки нуворишей. Такая Россия народу не нужна. А какая нужна?..»Ответ на этот вопрос содержится в его книге. Прежде всего, он пишет о том, какой вождь нам нужен и какую политику ему следует проводить; затем – по каким законам должна строиться наша жизнь во всех ее проявлениях: в хозяйственной, социальной, культурной сферах. Для того чтобы эти рассуждения не были голословными, автор подкрепляет их примерами из нашего прошлого, из истории России, рассказывает о базисных принципах, на которых «всегда стояла и будет стоять русская земля».Некоторые выводы С. Кремлева, возможно, покажутся читателю спорными, но они открывают широкое поле для дискуссии о будущем нашего государства.

Сергей Кремлёв , Сергей Тарасович Кремлев

Публицистика / Документальное
Захваченные территории СССР под контролем нацистов. Оккупационная политика Третьего рейха 1941–1945
Захваченные территории СССР под контролем нацистов. Оккупационная политика Третьего рейха 1941–1945

Американский историк, политолог, специалист по России и Восточной Европе профессор Даллин реконструирует историю немецкой оккупации советских территорий во время Второй мировой войны. Свое исследование он начинает с изучения исторических условий немецкого вторжения в СССР в 1941 году, мотивации нацистского руководства в первые месяцы войны и организации оккупационного правительства. Затем автор анализирует долгосрочные цели Германии на оккупированных территориях – включая национальный вопрос – и их реализацию на Украине, в Белоруссии, Прибалтике, на Кавказе, в Крыму и собственно в России. Особое внимание в исследовании уделяется немецкому подходу к организации сельского хозяйства и промышленности, отношению к военнопленным, принудительно мобилизованным работникам и коллаборационистам, а также вопросам культуры, образованию и религии. Заключительная часть посвящена германской политике, пропаганде и использованию перебежчиков и заканчивается очерком экспериментов «политической войны» в 1944–1945 гг. Повествование сопровождается подробными картами и схемами.

Александр Даллин

Военное дело / Публицистика / Документальное